Последние отзывы

  12  

Миа пробормотала под нос ругательство, а потом постаралась утихомирить разгулявшиеся нервы, что оказалось совсем нелегко при виде Николаса, выходящего из машины.

— Ты заезжай в гараж, — сказала Миа сестре. — Я быстренько от него отделаюсь и приду.

— Не думаю, что у тебя это получится.

Миа выскользнула из машины и оказалась лицом к лицу с Николасом Каредасом. Он был слишком высоким, слишком широкоплечим… его вообще было слишком много. Элегантный костюм, в котором он был вчера, сменился джинсами и рубашкой из ткани «шамбре», но в этом неофициальном наряде он выглядел не менее внушительно и властно.

Кто-то, кажется, сказал, что нападение — лучшая защита, не так ли?

— Что ты здесь делаешь?

— Ты не оставила мне выбора, — протянул Николас насмешливо. — Автоответчик твоей сестры отключен, твой мобильный тоже…

— Нас не было дома. — «Неужели не понятно, что я не хочу с тобой общаться?», — мысленно добавила Миа. Но разве она не понимала с самого начала, что он не оставит ее в покое? — Мы все сказали друг другу прошлым вечером.

— Нет, не сказали. Потому что ты сбежала прежде, чем мы это сделали.

Миа сжала пальцы в кулаки.

— В любом случае, мне нечего добавить.

Николас огляделся по сторонам.

— Полагаю, нам следует продолжить этот разговор в другом месте.

— Зачем? — спросила Миа, внезапно почувствовав себя ужасно уставшей.

Ни один мужчина не имел на нее такого магического воздействия — сильного, опасного и опустошающего. Глядя в его лицо с едва заметными складками в уголках рта и веером мелких морщинок вокруг глаз, на изгиб чувственных губ, Миа не могла не вспоминать, как эти губы целовали ее, как эти руки ласкали ее тело и что она чувствовала при этом.

Но она не хочет вспоминать. Не должна. Во всяком случае, не при свете дня. Ей достаточно того, что эти воспоминания преследуют ее в снах, прочно обосновавшись в подсознании.

— У нас будет ребенок.

Ее глаза вспыхнули и широко распахнулись.

— По-моему, из нас двоих беременна я. И именно мне предстоит выносить, родить, выкормить и вырастить этого ребенка.

Выражение лица Николаса осталось невозмутимым.

— Тем больше причин, по которым нам следует лучше узнать друг друга.

— По-моему, мы это уже сделали, не так ли?

— Одна проведенная вместе ночь — это еще не отношения.

— А у нас и не будет никаких отношений.

— А как насчет дружеских? — спросил Николас. — Это стало бы неплохим началом.

— Началом чего? — Миа чувствовала, что уже завелась. — Будем встречаться за ленчем, чтобы обменяться любезностями и светскими сплетнями? Мне это не нужно.

— Чего ты так боишься, Миа?

— Просто не вижу в этом смысла.

— Ты не ответила на вопрос.

Миа услышала какой-то звук и обернулась. В дверном проеме стояла Элис с приветливой улыбкой на губах.

— Привет, я — Элис. А вы, должно быть, Николас. — Улыбка стала шире. — Может быть, вам лучше продолжить разговор в доме за чашкой кофе?

Кофе? В доме? Элис, ты что, спятила?

— Благодарю, — поблагодарил Николас с легким наклоном головы.

Мэтт с мальчишеским энтузиазмом стал расспрашивать гостя о машине, и Миа поспешила вслед за Элис в кухню.

— Предательница, — прошипела она, доставая из буфета чашки и блюдца.

— Ну не могли же вы стоять на лужайке до бесконечности?

— Постояли бы, — буркнула Миа.

К сожалению, как Миа ни тянула время, кофе был сварен и разлит по чашкам. Когда они с Элис внесли его в комнату, навстречу им бросился возбужденный Мэтт.

— У Николаса есть крейсерская яхта. — Глаза мальчишки горели от восторга. — Представляете? Он сказал, что мы все вместе можем поплавать на ней. В воскресенье. — Затем добавил, засмущавшись: — Если можно, конечно.

— Это очень любезно со стороны Николаса.

Миа бросила на Николаса негодующий взгляд, давая понять, что прекрасно знает, какую игру он затеял. При мысли о том, что ей все воскресенье придется провести в его обществе, ее затошнило.

— Мы сможем поехать? Сможем, да?

Разве могла она сказать «нет» при виде восторженного лица Мэтта? Он славный ребенок и заслуживает поощрения.

— Миа? — Черные глаза Николаса смотрели на нее с вызовом.

Она даже умудрилась выдавить из себя улыбку.

— Как я могу разочаровать своего любимого племянника?

Наградой ей за самопожертвование был оглушительный восторженный вопль Мэтта.

  12