Особенно,... 
214 
Так что не беспокойся, не паникуй, держи хвост пистолетом. Все подготовь со своей стороны и имей мужество довести задуманное до конца, чего бы это ни стоило. Стоимость не имеет значения, если ты можешь платить, а вознаграждение будет неизмеримо больше потраченного.
Он протянул руку, выключил лазерное ружье и откинулся к спинке. Нет, он явно не хотел охотиться, трахаться, дуреть или что-то еще.
И вообще, ему сейчас хочется только вернуться домой. Ну, с этим было проще.
Он нажал на кнопку в рукоятке кресла.
— Господин Вепперс? — раздался голос пилота.
— Оставим движение по рельефу, — сказал он женщине. — Домой как можно скорее.
— Слушаюсь.
Верхолет начал немедленно подниматься над дорогой внизу. На несколько мгновений он опять почувствовал тяжесть, но потом аппарат снова лег на горизонтальный курс.
Сначала была вспышка. Он видел, как она осветила ландшафт внизу под верхолетом, и подумал, что, вероятно, прореха в облаках совпала с провалом между зубьями горной гряды на востоке, и сюда просочился мощный солнечный луч, ярко осветивший деревья и холмы внизу. Свет, казалось, мигнул, потом стал ярче, еще ярче, и все это менее чем за секунду.
— Радиационная трево… — начал говорить синтезированный голос.
Радиационная? Какого черта?..
Верхолет подбросило, как цунами подбрасывает лодчонку. Вепперса так вдавило в кресло, что он услышал собственные непроизвольные стоны и охи, когда из его легких вышибло воздух. Мир внизу — внезапно ставший безумно ярким — внезапно начал вращаться, как пустые ведерки из-под флуоресцирующей краски вокруг сливного отверстия. Раздался оглушительный грохот, родившийся словно в центре его черепа. Перед ним мелькнула пелена туч, нижняя поверхность которых была ослепительно подсвечена снизу, потом далекие, слишком яркие холмы и лес, потом — на одно мгновение — огромное кипящее облако огня и дыма, поднимающееся на мощном темном стволе над массой тьмы, пробитой пламенем.
Он услышал то, что, вероятно, было криками, треск, грохот, удары. Вид сквозь сверхпрозрачное стекло неожиданно затуманился, словно на стекло набросили тонкую сеточку. Он опять почувствовал невесомость, а потом его чуть не бросило на потолок или на растрескавшееся сверхпрозрачное стекло, но кресло, казалось, удержало его.
От невыносимого рева на глазах у него словно появилась красная поволока, и он потерял сознание.
Йайм Нсокий сделала свои первые самостоятельные шаги. Хотя на ней была просторная одежда, она странным образом чувствовала себя обнаженной без поддерживающей пены, в которой находилась в течение последних нескольких дней.
Кости в ее ногах казались слишком чувствительными и немного побаливали. Каждый глубокий вдох болью отдавался в ее груди, а позвоночник, казалось, потерял подвижность. Только руки вроде бы действовали нормально, хотя мышцы ослабели. Она дала команду своему организму отключить все блокирующие боль функции, чтобы понять, насколько плохо обстоят ее дела. Ответ был: не слишком плохо. Она сможет обходиться без болеутоляющих секретов.
Рядом с ней, осторожно меряющей шагами мягко освещенную гостиную корабля «Не тронь меня, я считаю», шел Химеранс, корабельная аватара. Это было высокое худощавое существо с очень низким голосом и совершенно безволосой головой. Химеранс осторожно поддерживал ее под локоток.
— Вы можете это не делать, — сказала она.
— Не согласен, — ответил он. — Я чувствую, что должен. Отчасти это моя обязанность. Я сделаю, что смогу, чтобы вы поскорее пришли в норму.
«Не тронь меня, я считаю» оказался ближайшим кораблем к «Бодхисаттве», когда тот был атакован Непадшим Булбитианцем, к которому направлялся с полурегулярным залетом, во время которого он привозил смену и забирал отбывших свой срок, чтобы доставить их на Забытый ВСК «Полное внутреннее отражение». По чистой случайности роль корабля-шаттла, связующего ВСК с Булбитианцем, на этот раз исполнял он, а не какой-либо другой корабль — такие рейсы по очереди осуществляли три других корабля. В данном случае пассажиров по пути на Булбитианца на корабле не было — «Не тронь меня, я считаю» должен был только забрать людей оттуда. Когда был подан сигнал и произошел абляционный выброс, свидетельствующий о том, что какой-то корабль неподалеку терпит бедствие, «Не тронь меня, я считаю» изменил курс, чтобы выяснить, что произошло, и предложить помощь.
214 
