Последние отзывы

  25  

Джоанна оторопела от этой тирады. Сама она верила в существование чего-то более возвышенного, чем просто чувственное влечение или хладнокровная деловая договоренность между мужчиной и женщиной, которые живут вместе, если это способствует их карьере. Ее переживания, должно быть, отразились на лице, потому что Хок отвернулся и посмотрел вперед. Чеканный профиль его был холодным и суровым.

– Опасно позволять дурачить себя, Джоанна, – сказал он бесстрастно. – Когда мои родители погибли, мне пришлось разбирать их бумаги, в том числе и личные, – продолжил он. – Я нашел дневники матери… – Последовала пауза. – Они были наполнены отчаянием, сердечной болью, горечью. Видимо, отец на четвертом или пятом году их совместной жизни начал изменять ей, это разбило сердце матери, разрушило ее уважение к себе, превратило в женщину, которая самой себе не нравилась.

Джоанна не смела шелохнуться, не говоря уж о том, чтобы произнести хотя бы слово.

– Отец был по-своему привязан к матери, но это не мешало ему заводить любовниц. Дед знал, что происходит, и это окончательно отдалило его от сына, что еще больше осложнило отношения между родителями.

– Ваш дедушка не мог примириться с этим потому, что сам очень любил свою жену, – осторожно выговорила Джоанна. – Разве это не убеждает вас, что любовь – подлинное чувство?

– Они жили вместе всего два года, а потом она умерла, – спокойно возразил Хок. – Кто знает, что случилось бы, останься она жива.

– Вы в самом деле этому верите? – сдавленно спросила Джоанна.

В синих глазах что-то дрогнуло.

– Да. Простите мою болтливость, сам не знаю, с чего это меня потянуло на откровенность.

– Все в порядке…

– Нет, не все. Простите. – И он снова замкнулся в себе.

Следующие два часа пролетели стремительно. Как в калейдоскопе перед Джоанной быстро сменялись незнакомые лица, рабочие комнаты, звучали приветствия, любезности, и все это время Джоанна боковым зрением не переставала видеть высокую фигуру Хока. Повсюду их появление производило сдержанный фурор. Джоанна хмуро отмечала, что этим они были обязаны скорее Хоку. В обращенных же к ней словах трудно было не уловить неприкрытую лесть. Джоанна заключила, что все здесь хорошо осведомлены о плачевном положении дел в издательстве. Пьер блистал своим отсутствием. Его секретарша, Антуанетта, воздушное создание лет девятнадцати, с большими темными глазами и непроницаемым лицом, извинилась за него, не вдаваясь в подробности. Джоанна догадалась, что француженка сразу невзлюбила ее, и это ее огорчило. Ведь в будущем им предстояло работать в тесном сотрудничестве.

Она гораздо больше переживала бы из-за Антуанетты, атмосферы небрежности, характерной для издательства в целом, а также из-за растущего убеждения, что работа предстоит более тяжелая, чем она предполагала, если бы не была так занята рассказом Хока о своих родителях. Измены отца и страдания матери стали для него тяжелым открытием, это несомненно. Но Джоанна не могла избавиться от впечатления, что он о многом умолчал.

Хок стоял в дальнем углу комнаты и беседовал с Антуанеттой. Очаровательная француженка жадно ловила каждое его слово. Интуиция подсказывала Джоанне, что он уже успел раскаяться в своей откровенности и не испытывает к ней благодарности за то, что она его к ней побудила. Он – волк-одиночка…

Когда Хок предложил отвезти ее на квартиру, предоставленную издательством, у Джоанны от напряжения ныла каждая мышца. Она не могла позволить себе отвлечься, двигалась и разговаривала как заведенная, делала то, что требовалось от нее в данную секунду, – просто реагировала на внешние раздражители. Стоит только задуматься – и она оцепенеет, или расплачется, или закричит. Каждый из этих вариантов был малопривлекателен.

– Вы держались великолепно. – Американский акцент Хока на этот раз звучал сильнее обычного. Они как раз вышли из здания и направлялись к автомобилю, который уже ждал у тротуара. – Я горжусь вами.

– А как остальные? – Джоанна произнесла это с улыбкой, но он почувствовал скрытое напряжение, заставившее ее голос звучать преувеличенно бодро.

– Уверен, что тоже. – Он распахнул перед ней дверцу и внимательно следил, как она устраивается на заднем сиденье. – А если нет, то скоро будут. – Их глаза встретились, и они некоторое время смотрели друг на друга. Затем он выпрямился и аккуратно захлопнул дверцу.

Зачем он временами становится таким… милым? – отчаянно спрашивала себя Джоанна, пока он обходил машину и усаживался рядом с ней на сиденье, после чего, постучав в перегородку, велел шоферу трогаться. Мягкость и такт обычно не отличали Хока Маллена. Она наблюдала за его поведением на протяжении нескольких недель – и акула не могла быть более безжалостной. Поэтому проявленная им сейчас чуткость была особенно ценна.

  25