Особенно,... 
312 
Когда я проснулась, Ален сидел возле потухшего костра и методично перерывал содержимое моей сумки. Я, успешно подавив поднявшуюся волну возмущения – как он вообще посмел? – просто поинтересовалась:
- Что там интересного?
- Кроме вот этого, - Ален показал мне деревянную ложку, потемневшую от времени, с щербинкой на краю, - ничего. Это твоя?
- Нет, - немедленно ответила я. – Ты же знаешь, у меня никогда такой не было.
- Мне тоже так казалось. Но, поскольку ты собиралась без меня, решил уточнить. Мало ли что могло произойти? К примеру, тебе вручила ее на память Марта.
- Нет, - уверенно покачала я головой, прицельно испепеляя ложку пульсаром. – Это не моя.
- Тогда держи. – Ален передал мне сумку. – Посмотри сама, может быть, я что-то пропустил. Я пока разбужу остальных, и тронемся в путь. Надеюсь, нас никто не ждет за следующим поворотом.
- А маг ночью не возвращался? – Я застыла с сумкой в руках, пораженная внезапной догадкой.
- Нет, - покачал головой Магистр. – По крайней мере, шагов на пятьдесят к нам никто не приближался. Что совершенно не означает прекращения попыток заполучить тебя.
- Интересно, кому я так потребовалась… - вслух задумалась я, совершенно не ожидая ответа. Но Ален не менее задумчиво произнес:
- Если бы я знал… Все было бы намного проще…
Вопреки опасениям Магистра за следующим поворотом нас никто не ждал. И за следующим тоже. И вообще до загадочного Самазара-75 мы ехали в гордом одиночестве, сопровождаемые лишь птичьими трелями и трубным призывным ревом козлов – в самом разгаре был брачный сезон. За третий день путешествия ни единой человеческой, гномьей или тролльей души нам не встретилось. И не случайно – наш путь пролегал по глухому предгорью. Как пояснил гном, цифра 75 не просто так присутствовала в названии поселения. Именно столько верст отделяло его от ближайшей горской деревни.
К полудню четвертого дня Торвальд Пятнадцатый остановил своего козла на опушке густого молодого ельничка.
- Приехали, - громко объявил он, спешился и начал отвязывать свой драгоценный сундучок с инструментами.
- Это здесь находится вход в Самазар? – полюбопытствовала я, спрыгивая на землю, потягиваясь и разминая затекшее тело.
- Нет. До входа идти еще пару часов, но верхом не получится, только пешком, - пояснил гном.
- Пешком так пешком, - покладисто согласилась я, отвязывая сумку. – Ален, а с лошадьми что делать будем? Если только оставить здесь с ними кого-нибудь… - И мысленно добавила: «И даже не думай делать этим кем-нибудь меня!»
«Я еще не сошел с ума», - прозвучали в голове его слова.
- Не надо. Я заклятием привяжу их к Кулону. А он и от волков защитит, и потом, когда я позову, приведет к нам, - вслух добавил Магистр.
Я с уважением посмотрела на черную зверюгу. Сомневаться в его способностях не приходилось – не далее как два часа назад Кулон небрежным жестом копыта сбил лизарда, после чего не без удовольствия его сожрал. Ума удрать от волков в случае чего ему хватит, а за ним и остальные лошади подтянутся.
- Подведи Мышку поближе. Лежек, Ингвар, вы тоже ставьте Дымка и Вербу сюда, - попросил Ален, сосредотачиваясь. На его руках возникло зеленоватое сияние, через несколько секунд отделившееся туманным облачком. Оно полетело к головам лошадей и, окутав их, растворилось.
- Все, - сообщил Магистр. – Торвальд, куда идти?
- Вот сюда. – Гном обогнул большой валун, направляясь в горы. Мы, поудобнее пристроив сумки, последовали за ним.
Верхом и даже пешком, ведя лошадь в поводу, на самом деле не дойти до Самазара. Нет, тропинка, ведущая в него, была довольно широкой и удобной, несмотря на то, что шла по горам. Но в паре мест она проходила через скалу. Невысокие гномы легко передвигались по туннелю, вырубленному под их рост, людям же приходилось сгибаться, так что о лошадях и говорить не стоило… Кроме того, последние сотни полторы шагов пришлось идти по узкому каменному карнизу, что совершенно не привело меня в восторг. Не то чтобы я боялась высоты… просто не понравилось, и все.
И я облегченно выдохнула, когда мы, наконец, встали на небольшой площадке перед массивной металлической дверью, украшенной искусной гравировкой. В узорах четко прослеживалось схематическое изображение молотка, зубила и отвертки – очевидно, священных для гномов-механиков предметов.
Торвальд Пятнадцатый подошел к двери и внятно произнес:
312 
