Последние отзывы

  116  

— То есть, ваши предки — это переселенцы с Некраты?

— Так же как и твои, Эста, — коренные жители Крамеры.

— Но почему вы тогда стали называть себя доннарийцами, а не суирянами?

— Потому что за годы жизни мы так же как и вы изменились. Это был наш новый мир, и в нем мы приобрели не только нечто новое, но и утратили часть своих способностей.

— Почему же тогда вы создали Совет Всевидящих?

— Потому что пока мы воевали, остальной мир не стоял на месте. Технологии стремительно совершенствовались и мы понимали, что рано или поздно, кому-нибудь придет в голову повторить наш опыт. А этого допускать было нельзя.

— И что же? В стремлении получить абсолютный контроль вы уничтожили еще одну планету, не считая всех тех, кто погиб, обороняясь от вас?

— В жизни нет только черного и белого. Такова была цена нашей общей безопасности. "Спасители" рождаются в разных мирах, и если их не научить и не открыть им их талант, они проживут свою жизнь в абсолютном неведении.

— Тогда почему в стихотворении говориться, что хранитель просыпается только тогда, когда открывается дверь?

— Потому что главный в паре — именно хранитель. Его найти крайне трудно. Повелителем могли бы стать и я, и Ромери, и даже Назефри. Но природа не создала для нас подобную пару, а значит и не наделила этим талантом. Обнаружив хранителя его нужно "разбудить", то есть свести с повелителем и научить пользоваться тем, чем они владеют.

— Зачем обучать, если вы не собираетесь открывать проход снова?

— Мы не собирались, пока четыреста лет назад он спонтанно не возник на Ори. И сделали это иные, и не с помощью "спасителей", а технологическим оружием.

— Ори, которую вы взорвали?

— Да, которую мы уничтожили вместе с "дверями".

— То есть, вы воспользовались шансом и создали Межгалактический Союз, зная, что все равно Ори погибнет?

— Провидцы предсказали, когда и где откроется "дверь". И у нас не было ни одной пары, чтобы закрыть проход. А ведь для того, чтобы найти "спасителей" требуются годы. Что мы могли противопоставить иным? Как бы защищались?

— Но после этого вы пригрозили уничтожить еще две планеты.

— Мы знали, что до этого не дойдет.

— А что же случилось с теми, кто ополчился против вас?

— Никто в нашем мире никогда не сможет противостоять суирянам. Я понял это после того, как занял в Совете место отца. Я общался с твоими родителями, которых нашли провидцы и обязали вступить в брак еще до того, как они пришли в Совет вместо другой пары. Там же я познакомился и с Наубом, которому твоя мать не успела передать знания и который долго еще не мог понять, с чем все-таки столкнулся. Так вот, ни я, ни Ромери, ни Науб, — никто не мог перечить воле суирян.

— В чем же тогда смысл вашего присутствия там?

— Мы решаем исход дебатов, когда мнения самих суирян не совпадают. Кроме того, мы имеем возможность сохранить тайны истории сотворения наших народов.

— Почему же Навернийцы не вошли в Совет, ведь они так же причастны ко всему происходящему?

— Потому что олманцы и доннарийцы — это все же потомки суирян, а навернийцы — нет. Твои родители попали в Совет только потому, что обладали даром. И если вы с Урджином займете их места, никто не гарантирует тебе возвращение законного трона Навернийской Империи.

— Я и не прошу об этом.

— Если суиряне посчитают нужным тебе его вернуть — они сделают это, если нет — они запретят тебе заявлять свои права.

— Так вот почему навернийцы так ненавидят олманцев? Потому что иные практически уничтожили их когда-то?

— Да, Эста. Это страх, ставший уже подсознательным. Время сделало свое дело, и ваш народ, так же, как и навернийский, утратил знание о природе всего произошедшего. Большую роль в этом сыграли и правители ваших планет, которые за три тысячи лет не побрезговали переписать историю, чтобы навсегда закопать этот секрет. После уничтожения Ори мы больше не повторяли своих ошибок и всегда находили несколько пар "спасителей". Провидцы предсказали открытие "двери" в этом столетии на Олмании. И поскольку это сделает не наша сторона, значит, их откроют они.

— Вы знаете, куда пропали олманские и навернийские суда и поселения?

— Рискну предположить, что иные разведывали обстановку перед вторжением.

  116