Глава 10

Вопреки ожиданиям Урджина, Эста не стала избегать общества Императора. После утреннего "инцидента" она захотела уединиться в парке, а когда пришло время обеда, спокойно вошла в столовую и поприветствовала всех присутствующих. Как ни всматривался Урджин в ее лицо, он так и не смог понять, о чем она думает.

— Как вы провели утро? — вежливо поинтересовалась Нигия, ни к кому в особенности не обращаясь.

Первой ответила Сафелия:

— Я спала, поэтому утро прошло мимо меня.

— Я изучал счета, — послышался голос Камилли.

— Я готовил план выступления к предстоящему заседанию Совета, — откликнулся Урджин.

— Я, в принципе, занимался тем же, чем и Урджин, — зазвучал голос Стефана.

— Вряд ли… — съязвила Эста.

Все посмотрели сначала на Стефана, затем на Урджина и, наконец, обратили свои взоры к Эсте.

— Почему Вы так смотрите? — с негодованием произнесла она.

Урджина начал разбирать смех. Она издевалась. Откровенно издевалась над всеми, в том числе и над собственным братом.

— Ты хочешь сказать, что Стефан занимался чем-то другим, а не составлением доклада? — подколол ее Урджин.

— Конечно! — засмеялась Эста. — Я знаю Стефана, как облупленного, и поверь мне на слово, Урджин, ты умеешь лгать гораздо лучше, чем он!

— Ты бы, может, дождалась моего отъезда, и только потом ввергала свою новую семью в шок? — громко ответил Стефан и искренне рассмеялся.

— А сама ты расскажешь правду о том, как провела это утро? — спросил Урджин.

— Конечно. Я провела это утро с пользой для себя.

Столовая взорвалась раскатами смеха. Не смеялся только Фуиджи. Он с прищуром посмотрел на Эсту и, едва сдерживая, гнев произнес:

— Сбивать с Вас спесь, девушка, — не моя задача, но если кому-то не привили элементарные правила приличия, боюсь, ему придется здесь очень тяжело.

Общее веселье резко оборвалось.

— Кто определяет, что прилично, а что нет? — ответила Эста. — Конечно, если бы мы обедали в общественном заведении, или, скажем, посещали официальное мероприятие, мое поведение можно было бы оценить, как "непозволительное", однако, мы находимся в столовой нашего общего с Вами дома, и в этом кругу по определению, нет чужих для нас людей. Да, конечно, возможно, я немного переборщила, за что прошу прощения перед всеми присутствующими, но по крайней мере я была искренней с Вами. Впрочем, чего еще можно ожидать от "дикарки, вылезшей из какой-то там дыры"?

Эста рассмеялась ему в лицо, а затем резко став серьезной, добавила:

— Для Вас не существует различий между общественным и личным. Вы живете в замкнутом мире, где есть только правила и обязанности. К сожалению, я тоже в нем живу, однако у меня хватает смелости иногда бросать этому порядку вызов. И если Вы полагаете, что я не несу ответственности за свои поступки, Вы глубоко заблуждаетесь.

— Нет, Вы не за что не несете ответственности. Ее несет за Вас Урджин как Ваш муж. И своим поведением Вы подставляете под удар его, — не унимался Фуиджи.

— Я не нахожу в ее поведении ничего порочащего меня, — вставил Урджин.

— Неужели? Она только что назвала тебя лжецом.

— И была абсолютно права. В это утро я не готовил никакого доклада. Сначала я соблазнял свою жену в ее комнате, а затем крутился неподалеку от нее в парке, пока она размахивала своими железяками.

  33