Последние отзывы

  102  

— Это как? — не понял Террей.

— Ну, как тебе объяснить… — задумалась Айя. — Ну, допустим, человек умирает во Внешнем Мире и появляется здесь. Его оболочка существует на земле I-ho еще несколько часов, а потом распадается, исчерпав свой энергетический запас. Сущность освобождается и возвращается к Амиру. Но не все хотят умирать. Есть те, кто пытаются вернуться обратно.

Террей приподнял брови и засмеялся:

— Я ничего не понял!

— Посмотри на себя. На свое тело, — ответила Айя.

— Ну, смотрю.

— Чем оно отличается от материального?

— Это — оболочка, — ответил Террей.

— Я не о том спрашиваю. Чем оно отличается от того тела, которое ты утратил? Ты чувствуешь себя по-другому? Ты стал другим или остался прежним?

— Прежним, вроде.

— Вот это — главное отличие детей Амира и коренных жителей от обычных оболочек умерших людей, попадающих сюда. Твоя оболочка — это то же тело, только существует оно на другом энергетическом уровне. Ты можешь есть, пить, подпитывая свою оболочку энергией и сохранять свой энергетический запас на постоянном, стационарном уровне. Проще говоря, жить вечно. Когда ребенок Амира погибает здесь, его тело рассыпается, как тела фантомов, и сущность растворяется в энергии Амира. У коренных жителей все происходит несколько иначе. Они так же поддерживают свои оболочки едой и питьем, но они не способны к сохранению постоянного энергетического уровня. Они обмениваются энергией с окружающим пространством и стареют, а потом и вовсе умирают. Как обычные люди во Внешнем Мире, но только здесь. Их тела сжигают на кострах и только после этого они распадаются. И, наконец, оболочки умерших, пришедшие сюда. Они не могут ни пить, ни есть. Они лишь тратят энергию и умирают в течение полутора-двух часов. Проблема заключается в том, что сознание у этих оболочек такое же, как и у тебя. Но ты — взрослый, здоровый мужчина, а люди могут умирать в разном возрасте и по разным причинам. Это может быть младенец, который вообще ничего не понимает. А может быть и старец, который умер от тяжелой болезни. Некоторые из них, попав сюда, просто сходят с ума. Никто не хочет умирать, Террей. Каждый желает вернуться туда, откуда прибыл. Это — их инстинкт. Но если тела нет, куда им возвращаться?

— В другое тело, — тихо ответил Орайя.

— Верно! В другое тело, возможно, умирающее, возможно, только что появившееся на свет, но другое, чужое тело. Это называется «незаконное перемещение». То есть, оболочка пытается забрать то, что ей не принадлежит. Среди людей народа I-ho всегда были те, кто одарен больше других. Именно эти люди — дети Великих Семей ami — занимались поисками и преждевременным уничтожением таких оболочек.

— Убийствами? — приподнял брови Йори.

— Да, они убивают их, восстанавливая равновесие. Тот, кто должен жить в теле — живет в теле, тот, кто умер — должен умереть.

— А что делать, когда оболочка появилась здесь с целью трансплантации в новое тело? — спросил Террей.

— Это называется «законное перемещение». В этом случае, хранитель равновесия должен обеспечить возвращение к Амиру той оболочки, которую трансплантат вытолкнет из своего нового тела.

— «Трансплантат»?

— Оболочка, которая внедряется в новое тело, называется «трансплантат».

— Но «вытолкнутые» оболочки не имеют собственного сознания… — произнес Орайя.

— Почему же, это сознание есть, но оно не успело приобрести свой опыт. Это — младенцы. Они появляются здесь, растворяются в Амире, а вместо них в материальных телах зарождаются новые оболочки.

— Но, эти-то все равно погибают…

— По этой причине народ I-ho всегда был против трансплантации.

— Тогда, почему они помогают трансплантатам?

— А они и не помогают им. Они их убивают.

На этот раз Орайя по-настоящему удивился.

— Убивают?

— Да. Для ami не существует «законных» и «незаконных» перемещений. Все перемещения для них — незаконны. «Праведниками» ami назвали тех детей Амира, которые приняли Закон Великих Семей и стали контролировать перемещения оболочек умерших людей. Тех же, кто отказался принимать во всем этом участие, назвали «заблудшими». Термин «законные перемещения» был придуман именно праведниками, после того, как они начали щадить трансплантаты.

— То есть, они стали выделять тех, кому можно вернуться, а кому — нельзя? — подал голос Йори.

  102