240 
— Когда он узнал? — сохраняя самообладание, спросила Айрин.
— Незадолго до своего отъезда.
Айрин попыталась улыбнуться, чтобы скрыть свой ужас, но губы не слушались: они попросту тряслись. Ее взгляд, прикованный к глазам Ри, померк. Будто кто-то выключил свет, и Айрин осталась во тьме одна. Как он мог знать и ничего не сделать? Как? Речь ведь шла об Айе, его ученице… практически дочери… Юга… «Ты была ни при чем, а я все равно принял решение тебя подставить. Сейчас сам факт того, что я все это планировал, заставляет меня трястись. Я праведник. Я — хранитель Равновесия. Я — человек, который более двадцати лет воспитывал в себе убеждения и принципы, через которые поклялся не переступать. На самом же деле, когда цель начала от меня ускользать, я с легкостью принял решение перечеркнуть все это и поступиться тем, во что верил. Я по-прежнему являюсь праведником и хранителем Равновесия. Я верю, что когда-нибудь смогу искупить свой грех перед тобой и самим собой. Но еще, Айрин, я очень боюсь, что когда моя цель вновь окажется передо мной и начнет ускользать, я смогу повторить свою ошибку и предать себя вновь».
Айрин выронила носитель на пол и уставилась на него, не понимая, что ей делать дальше.
— Айрин? — позвал ее отец.
— Хотите сказать, что он просто позволил им издеваться над ней?
— Это не совсем так, Айрин, — вкрадчиво произнес Ри. — Мы не могли знать точно, что именно произошло с Айей. Мы лишь предположили, что она может быть в плену.
«Но еще, Айрин, я очень боюсь, что когда моя цель вновь окажется передо мной и начнет ускользать, я смогу повторить свою ошибку и предать себя вновь».
— Тем не менее, он позволил Вам солгать остальным и очернить ее имя в глазах друзей… в глазах ее брата, наконец…
— Нет вины Райвена в том, что Айя сейчас там! — закричал Ри. — Посему, даже не думай обвинять Райвена в чем-либо!
«Но еще, Айрин, я очень боюсь, что когда моя цель вновь окажется передо мной и начнет ускользать, я смогу повторить свою ошибку и предать себя вновь». Голос Райвена звенел в ушах Айрин слишком громко. За этим звоном она больше не могла разобрать слов Ри. Смысл того, что старый друг Райвена пытался ей сказать перестал иметь для Айрин значение. Есть постулаты, которые нельзя нарушать. Есть принципы, через которые нельзя переступать.
Айрин взглянула на отца, затем посмотрела на Ри. Их лица… Ее тошнило от их лиц. От людей, у которых не осталось принципов, ее воротило.
— Айрин! — продолжал звать ее Ри. — Ты слышишь, что я тебе говорю? Райвен ни в чем не виноват!
Айрин подняла руку и посмотрела на свою ладонь. Поднеся ее к своему носу, Айрин развела пальцы и прижала их к своему лицу. Теперь она смотрела на Ри сквозь свою маску, так, как смотрела на людей Пенеола Кайдис. Если бы сейчас у Айрин был облик Пенеолы, она бы отняла ладонь от лица и взглянула на Ри с вечной сардонической улыбкой на устах, улыбкой, символизирующей смех Пире Савис над теми, кого эта женщина ненавидит. Но на лице Айрин не осталось и следа от тех ран, которые нанесла ей Пире. На лице — нет, но внутри… Внутри эти раны открылись вновь и начали кровоточить.
— Я знаю только двух человек, — тихо прошептала Айрин, — которым удалось пережить пытки Пире Савис и сохранить свой рассудок при этом. Одна их этих двоих стоит сейчас перед Вами. А другой… Другой принял решение оставить на растерзание свою дочь.
Айрин отняла руку от лица и безвольно опустила ее.
— Вскоре на орбите Сайкайруса начнутся бои. Ассоциация нападет на нас прямо здесь. В четыре двадцать утра на поверхность Сайкайруса будет сброшен мощный термоядерный заряд. История гибели Сатриона повториться, только на этот раз в другом месте и при других обстоятельствах, — Айрин сжала губы и процедила сквозь них свой ответ: — Мне плевать, что Вы будете делать. Хотите выжить — бегите. Хотите попытаться бросить вызов Юге — оставайтесь. Так или иначе, на этом наши с вами пути расходятся.
— Что ты задумала, Айрин? — прохрипел Ри.
— Я? — Айрин вскинула брови и с выражением неподдельного интереса уставилась на Ри. — Я буду делать то, что велит мне моя совесть.
— А остальные? — воскликнул Ри. — Что будет с ними?
— Остальные? — Айрин неопределенно хмыкнула и покачала головой. — Кимао и Данфейт их всех спасут. Их — спасут. А вот остальных — не смогут.
— Остальных? — сдавленно переспросил отец.
240 
