29 
Эйприл знала, что скрывать свое смущение бесполезно — ей больше не удавалось владеть своими чувствами.
— Что? Почему? — Ее брови нахмурились от охватывающего ее возмущения. — Я думала, что мы закончили игру в прятки. Но если вам захотелось просто пошу…
Джек легонько сдавил ее пальцы и выпустил их из своей руки.
— Я объясню вам, чего мне захотелось. Мне просто захотелось не подвергать риску вашу репутацию руководителя.
— Однако мне показалось, что вы мало заботились о моей репутации, когда тащили меня через всю лужайку в кусты, — парировала Эйприл, отчасти разозлившись, но гораздо в большей степени расстроившись. И она не могла не признаться себе, что расстроилась в основном из-за того, что задето было ее женское самолюбие. Глупо было бы отрицать это. — Я не «руководитель» этого курорта, как вы изволили выразиться, я его владелица. И если мне вздумается обниматься или заниматься чем-нибудь еще с моим гостем, то это никого не касается. Это мое личное дело.
Джек, казалось, был поражен ее решительностью, но, когда она закончила свою речь, на его загорелом лице появилась широкая улыбка.
— Значит, если я вас правильно понял, таков стиль вашего поведения? — уклонившись от неумелого удара, он поймал ее кулак, который почти полностью скрылся в его ладони. Он не стал подходить к ней, но такая интимность была в его взгляде, что дистанция между ними мгновенно исчезла. — Мне бы все же хотелось, чтобы вы дали мне несколько минут приготовиться к вашему приходу.
— Если вас волнует беспорядок в доме, то я уже все видела. Я ведь уже была у вас, помните? — сухо сказала она.
Джеку просто невыносимо захотелось застонать, когда ее бровь снова поднялась дутой.
— Я изо всех сил стараюсь быть джентльменом с вами, но вы затрудняете мою задачу. — Он усмехнулся, поняв, что его фраза прозвучала двусмысленно, и, перевернув ее ладонь, сплел свои пальцы с ее. — Именно поэтому мне нужно несколько минут побыть одному.
— Но почему сейчас? Всего секунду назад я могла поклясться, что…
Он заговорил почти шепотом:
— Интересно, а знаете ли вы, что я хотел сделать с вами там, под деревом? И если бы я начал целовать вас, то чем бы это закончилось?
Эйприл почувствовала, как на нее накатила жаркая волна удовлетворения и гордости. Это она заставила его взгляд наполниться безумным вожделением. И она задрожала от возбуждения.
— Чем бы это закончилось? Вероятно, именно тем, чего мне хотелось.
Джек чертыхнулся и выронил ее ладонь, словно обжегся.
— Пятнадцать минут, Эйприл, — напряженно произнес он. — Клянусь, когда я приглашал вас на ужин, то действительно не имел в виду ничего другого, никаких задних мыслей. Но если мы окажемся в моем бунгало прямо сейчас, то нам придется начать с десерта. Вы поняли меня?
Воодушевленная своим магическим воздействием на него, Эйприл только улыбнулась, заставив свои губы изогнуться в насмешливой и чуточку дразнящей улыбке, и кивнула головой. Джек тотчас же отправился в свое бунгало, и она смотрела на его быстро удалявшуюся фигуру до тех пор, пока он не скрылся из виду.
Потом обернулась и, взглянув на сторожку у ворот, попыталась не думать больше об этих проницательных зеленых глазах и сосредоточиться на мыслях о том, что же все-таки только что произошло между ними. Наверное, она вела себя несколько вызывающе, и теперь ей должно было быть стыдно за это. Но она не чувствовала никакого стыда или смущения. Она уже давно научилась показывать зубы — в ее деле обойтись без этого было невозможно. Но ведь разговор с Джеком вовсе не касался ее работы. Он касался только их двоих.
Принимая во внимание это обстоятельство, следовало признать, что ее реакция была какой-то странной. Раньше она никогда и ни с кем не вела себя подобным образом. После того, как ее гордость была втоптана в грязь во время того унизительного судебного разбирательства, Эйприл, отгородившись от всего мира стеной недоверия, совершенно замкнулась в себе и стала избегать каких-либо взаимоотношений с мужчинами. Постепенно ее рана стала затягиваться, и мало-помалу она снова научилась верить людям. Но к этому времени все ее внимание было поглощено строительством курорта. Первым мужчиной, который заинтересовал ее после всего случившегося, был Джек.
Усмешка, которую она заставила исчезнуть со своего лица после его ухода, снова стала медленно растягивать ее губы. Джек Танго предпочитал не терять над собой контроля, И она прекрасно понимала его. Ей самой до сих пор не предоставлялось такой возможности проверить свое самообладание на практике, но в тот день, когда она решила подать в суд на Мархама, Эйприл дала себе обет, что отныне любые ее взаимоотношения будут строиться на основе равенства и откровенности и что она не позволит кому бы то ни было иметь над ней превосходство. Только таким образом можно было обезопасить себя.
29 
