35 
Кэтлин слегка поморщилась:
– Мама вряд ли одобрила бы мой наряд. Я купила этот костюм пять лет назад.
– Едва ли Андреас станет обращать внимание на то, как ты одета. – Алекс распахнул дверцу и ступил на дорожку. – Ладно, идем покорять его сердце.
– Мистер Каразов? – Питер вежливо кивнул Алексу, открывая дверцу и помогая выйти Кэтлин. – Я Питер Масквел. – Он с настойчивым интересом рассматривал Кэтлин. – А вы, конечно, Кэтлин Вазаро. Как я давно мечтал встретиться с вами!
Кэтлин в замешательстве подняла на него глаза.
– Рада познакомиться с вами, мистер Масквел.
– Питер, – улыбнулся он. – Надеюсь, мы станем друзьями. Я читал тезисы вашего доклада, которые легли в основу докторской диссертации Божоли. Это блестящие догадки, и все очень убедительно изложено. Надеюсь, что мне удастся воспользоваться нашим знакомством.
– Воспользоваться?
Он захлопнул дверцу:
– У вас есть дневник Катрин Вазаро. А у меня – дневники Катерины Андреас и Санчии Андреас. Я никогда не читал вашего, а вы тех, что есть у меня. Видите ли, я даже не представлял…
– Подождите. – Кэтлин подняла руки, пытаясь остановить поток слов. – Каким образом получилось, что вы оказались владельцем дневников семьи Андреас?
Он непонимающе посмотрел на нее:
– Разумеется, они принадлежат Джонатану. Но я столько работал с ними, что воспринимаю их как свои. В прошлом году я собирался позвонить вам и попросить сделать копию дневника Катрин, разумеется, за мой счет, и отправить его сюда.
– Вряд ли бы я согласилась. Содержание дневника связано с историей нашей семьи. Это очень личное.
Он прищурился:
– Именно этого я и боялся. Вот почему не отправил письма с такой просьбой. Но в тех дневниках, что хранятся в семье Андреас, тоже много интимных сведений, много семейных тайн.
– А почему вас так заинтересовал дневник Катрин Вазаро?
– Ваши семьи издавна связаны родственными узами. Но, думаю, причина моего интереса связана с Танцующим Ветром. Я столько времени провел с ним, что у меня, вполне естественно, возникло желание узнать как можно больше о том, откуда и как он появился. – Доверчивая улыбка озарила его черты, и теперь уже никто не осмелился бы назвать их невыразительными. – Одно тянет за собой другое. Никого из моих родных не осталось в живых, и теперь семья Джонатана, не исключая и его предков, стала как бы моей. – Он нахмурился, размышляя вслух. – К тому же я надеюсь найти там хоть какое-то упоминание о непонятной надписи у основания статуэтки.
Кэтлин насторожилась:
– О надписи?
– Вы же знаете, что ее до сих пор так и не удалось расшифровать.
– Да, конечно, но я…
– Простите, что перебиваю вас, – вмешался Алекс. – Но мне кажется, что вы можете продолжить обсуждение и попозже. Не хотелось бы заставлять ждать мистера Андреаса.
Питер кивнул:
– Джонатан у себя в кабинете. – И, придерживая под руку Кэтлин, он начал подниматься по ступенькам. – Я начал разбирать дневники только в надежде найти там сведения о Танцующем Ветре. – Они шли через холл по начищенному до блеска дубовому паркету. – И в прошлом году я наткнулся на упоминание о дневнике Катрин Вазаро.
Кэтлин поймала удивленный взгляд Алекса, обращенный на Питера. Она догадалась, что его воодушевление Алекс воспринял как своеобразное ребячество. И в то же время Питер производил впечатление достаточно умудренного жизнью человека. Сам по себе он вызывал у нее симпатию, но его энтузиазм начал раздражать, поскольку она невольно позавидовала ему. В его распоряжении находились два ранних дневника, не говоря уж о том, что он мог в любое время прийти и посмотреть на Танцующий Ветер, – и ему все равно было мало. Он хотел еще больше.
Питер остановился перед дверью красного дерева.
– Мы могли бы вернуться к нашему разговору попозже? – мягко спросил он. – Мне в самом деле необходимо ознакомиться с вашими записками.
– Ничего не могу обещать, но мы непременно поговорим об этом позже.
– Уже хорошо. – Он улыбнулся ей и распахнул двери. – Мистер Каразов и мисс Вазаро. – Он отступил, пропуская их в кабинет, и закрыл за ними дверь.
Джонатан Андреас поразил Кэтлин своей мощью. Выше шести футов роста, с массивными плечами и широкой грудью, которая могла принадлежать какому-нибудь молотобойцу, а не владельцу поместья. Его рот, нос, широкие скулы, казалось, были высечены из камня. Густые брови, что нависали над глазами, были не просто темными, а скорее черными. На висках в таких же темных волосах пробивалась легкая седина, но он не выглядел старше своих сорока лет. Одет он был с той же небрежной простотой, что и Питер: в голубую хлопчатобумажную водолазку, черные слаксы и домашние туфли.
35 
