Последние отзывы

  66  

Отца Кихота поразило то, с какой грустью и горечью мэр это произнес. Он привык видеть мэра напористым – правда, это было, возможно, лишь формой самообороны, но сожаление – это ведь разновидность отчаяния, свидетельство того, что человек сдается, даже, возможно, меняется. И отец Кихот впервые подумал: «Где-то это наше странствие закончится?»

Сеньор Диего сказал внуку:

– Расскажи им, кто такие мексиканцы. Я-то думал, вся Испания знает про них.

– Мы не слыхали о них в Эль-Тобосо.

– Мексиканцы, – сказал отец Хосе, – приехали из Мексики, но все они родились здесь. Они уехали из Галисии, спасаясь от бедности, и, надо сказать, – спаслись. Они хотели нажить денег и нажили, и вернулись сюда их тратить. Они дают деньги местным священникам и думают, что дают их Церкви. А священников разобрала алчность – они грабят бедняков и грабят богачей, играя на их суеверии. Они хуже мексиканцев. Мексиканцы – те, наверное, в самом деле верят, что могут купить себе доступ в рай. Но кто в этом виноват? Священники-то знают, что это не так, и все же торгуют Пресвятой Девой. Посмотрели бы вы на праздник, который они сегодня отмечают в соседнем городке. Священники выставляют Пресвятую Деву на торги. Четверо мексиканцев, которые больше заплатят, и понесут ее во время процессии.

– Не может быть! – воскликнул отец Кихот.

– Поезжайте туда – увидите сами.

Отец Кихот поставил на стол свою плошку. И сказал:

– Мы должны туда ехать, Санчо.

– Процессия еще не началась. Допейте сначала вино, – посоветовал сеньор Диего.

– Извините, сеньор Диего, но даже ваше лучшее вино потеряло для меня всякий вкус. Вы указали мне мой долг – «Поезжайте туда – увидите сами».

– А что вы можете сделать, монсеньор? Даже сам епископ поддерживает их.

Отец Кихот вспомнил, как он выразился про своего епископа, но удержался и не повторил, – зато его так и подмывало сказать словами своего предка: «У меня под плащом припасена для короля такая фига…»

– Я очень вам благодарен за ваше щедрое гостеприимство, сеньор Диего, – сказал он, – но я должен ехать. Вы едете со мною, Санчо?

– Я б хотел еще попить вина сеньора Диего, отче, но не могу же я отпустить вас одного.

– В таком деле, пожалуй, лучше будет, если я поеду туда один, на «Росинанте». Я вернусь сюда за вами. Речь ведь идет о чести Церкви, так что вам нет оснований…

– Мы достаточно долго вместе колесили по дорогам, отче, нечего нам расставаться и сейчас.

А сеньор Диего сказал:

– Хосе, поставь два ящика лучшего вина им в машину. Я всегда буду помнить, как я принимал под этим фиговым деревом – хоть и накоротке – потомка великого Дон Кихота.

Они поняли, что подъезжают к городку, когда стали обгонять крестьян, шедших по дороге на праздник. Городок оказался совсем маленький, чуть больше деревушки, и они издали увидели церковь на холме. Они проехали мимо банка – «Банко Испано-Американо», который был закрыт – так же, как и все лавки.

– Какой большой банк для такого маленького местечка, – заметил мэр, после чего они миновали еще пять банков. – Мексиканские денежки, – добавил он.

– Бывают минуты, – сказал отец Кихот, – когда мне хочется назвать вас companero [товарищ (исп.)], но дело до этого пока еще не дошло, не дошло.

– Что вы собираетесь делать, отче?

– Не знаю. Я боюсь, Санчо.

– Боитесь их?

– Нет, нет, боюсь себя.

– Почему вы останавливаетесь?

– Дайте сюда мой pechera. Он за вами, у заднего стекла. И мой воротничок тоже.

Отец Кихот вылез из машины и на глазах у небольшой группы ротозеев принялся одеваться. Он чувствовал себя как актер, одевающийся в своей уборной на глазах у друзей.

– Мы идем на битву, Санчо. Мне нужны мои доспехи. Даже если они столь же нелепы, как Мамбринов шлем. – Он снова сел за руль «Росинанта» и произнес: – Теперь я чувствую себя более готовым к битве.

Перед церковью собралось человек, должно быть, сто. Большинство из них составляли бедняки, и они смущенно расступились, пропуская отца Кихота и Санчо на лучшие места, ближе ко входу, где стояли мужчины и женщины, хорошо одетые, – наверное, торговцы или банковские служащие. Проходя мимо расступившихся бедняков, отец Кихот спросил одного из них:

– Что у вас тут происходит?

– Да торги уже кончились, монсеньор. Сейчас Пресвятую Деву вынесут из церкви.

А другой сказал:

– Нынче они прошли лучше, чем в прошлом году. Видали бы вы, сколько денег собрали.

– Начали-то торги с тысячи песет.

  66