19

На невысоком журнальном столике стояла керамическая миска, полная черешни, клубники и других фруктов. Хрустальная ваза была заполнена шоколадными конфетами. Три пачки сока довершали картину, а рядом с ними были навалены стопки журналов и дисков с фильмами.

У Айрин были вынужденные каникулы, и она помирала с тоски.

Лежа на диване, она лениво щелкала пультом. По телевизору не показывали ничего интересного. Глянцевые журналы давно ей надоели. Ну а среди фильмов она никак не могла выбрать тот, который действительно хотелось посмотреть.

Единственное позитивное чувство, которое сейчас жило в Айрин, — это осознание того, что она все-таки сделала Хиллари Джефферсон. Во многом благодаря убойным страйкам Айрин ее команда набрала максимальное количество очков.

Хиллари мрачнела на глазах, Айрин ликовала внутренне, а Оливер расцветал и сиял как медный таз.

И все было бы замечательно, если бы не последний бросок их команды. Его должна была делать Айрин. Это был решающий, зачетный бросок.

Айрин с разбегу поскользнулась на дорожке и грохнулась на левую ногу.

Она не заступила за ограничительную линию. Бросок сбил все оставшиеся на дорожке кегли. Команда Оливера взорвалась громкими победными криками.

Айрин тоже закричала — от острой боли, пронзившей ее лодыжку. Тут же две пары рук бережно подняли ее и усадили в кресло.

Боль не утихала. Тогда, не теряя времени, Айрин повезли в больницу. К великой радости и ее, и Оливера, врач не диагностировал перелома.

— Просто сильное растяжение, — сказал он. — Едва не дошло до разрыва связок, но, к счастью, все обошлось. Ногу нужно держать в полном покое несколько дней.

— Понял, — сказал Оливер и повез Айрин домой. Вернее, в светлую девчачью квартирку, где она все еще оставалась временной хозяйкой.

Прощаясь с ним, Айрин сказала:

— Постараюсь завтра как-нибудь доковылять до офиса… Ведь моя машина осталась на стоянке холдинга, в «Красный шар» я ехала с ребятами из финансового подразделения.

— Я тебе дам — доковылять! — перебил ее Оливер. — Машину завтра пригонит наш шофер. Давай сюда ключи.

Айрин покорно протянула ему ключи на раскрытой ладони.

— И чтобы неделю — запомни, неделю! — я не видел тебя на рабочем месте.

— Но я почти в порядке! — возмутилась Айрин.

— Вот именно, почти. Я не хочу, чтобы ты хромала, прыгая на одной ноге по всему офису. Восстановишься и выйдешь на работу. Как-нибудь продержусь без тебя несколько дней. — И уже совсем миролюбиво Оливер добавил: — Как-никак, именно ты помогла нашей команде одержать блистательную победу. Не ожидал такого от начинающего игрока.

— Но вы же сами сказали, — пробормотала Айрин, — что если я не научусь мгновенно играть лучше всех…

— Я пошутил. До скорой встречи. Не скучай, мое сокровище.

В дверном замке заскрежетал ключ. Айрин, которая было задремала, испуганно встрепенулась.

— Кто там? — громко спросила она.

— А кто это может быть? — раздался в ответ не менее громогласный голос Ларри.

У Айрин вырвался вздох облегчения. Через секунду Ларри, прекрасный, загорелый, затянутый в черную кожаную куртку и синие джинсы, появился в комнате. Его темные волосы были основательно встрепаны ветром.

Айрин чуть было не бросилась к нему навстречу. К счастью, нога не позволила бы ей это сделать. Айрин приняла непроницаемый вид.

Ларри тоже словно что-то припомнил и со вздохом остановил свое движение к Айрин на полпути.

— Как это называется? — вместо приветствия спросил он.

— О чем ты? — Айрин сделала невинные глаза.

— Сама подумай. Тебя же ни на минуту нельзя оставить одну! То тебя бросают любовники, то ты ломаешь ноги, играя в корпоративный боулинг! Оливер мне поведал эту историю в красках и деталях.

Пожалуй, фразу про любовников Ларри сказал зря. Он уже и сам это понял, но на глазах Айрин выступили непрошеные слезы.

  52