11 
Кивнув ей в знак приветствия, он вдруг насторожился.
Руками, затянутыми в перчатки, она медленно подняла вуаль и грациозным движением откинула ее с лица. Изумленный Джеймс застыл на месте как вкопанный.
Женщина была невероятно красива.
Именно так Джеймс и представлял себе настоящую английскую леди — с безупречной кожей, напоминающей дорогой фарфор, и ясными серыми глазами (такой цвет обычно имеет вода в реке во время летней грозы), обрамленными длинными густыми ресницами. Да, эта женщина очень красива.
Вдовий наряд выгодно подчеркивал ее великолепную фигуру с мягкими, округлыми формами. О, эти формы действительно были изумительными и невероятно соблазнительными. Джеймсу очень хотелось, чтобы она сняла шляпу. Тогда он смог бы увидеть, какого цвета у нее волосы.
Джеймс представил ее лежащей рядом с ним в постели и понял, что они идеально подходят друг другу. Святой боже, да она просто создана для него!
— Да, я Джеймс Феррингтон, — ответил он, и в его голосе появилась хрипотца. Это было признаком того, что женщина ему очень понравилась и он готов сделать все для того, чтобы завоевать ее. Джеймс плотно закрыл за собой дверь приемной.
Глава 2
Зловеще заскрипев, дверь закрылась, и Кэролайн впервые в жизни осталась наедине с незнакомым мужчиной.
Она, как ни странно, совершенно по-другому представляла себе Джеймса Феррингтона. Перед ней стоял отнюдь не изнеженный английский аристократ. Увидев Феррингтона, она вспомнила об отважных путешественниках, авантюристах и прочих искателях приключений. Словом, о тех мужчинах, которые знают, чего хотят, и смело добиваются поставленных целей. При виде мистера Феррингтона сразу было понятно, что он человек сильный, могущественный, уверенный в себе и сказочно богатый.
Только очень состоятельный человек может купить себе такой дом. Богатство и роскошь были заметны во всем — начиная от позолоты, украшавшей ножки дивана, и потолочных медальонов и заканчивая темно-зеленым пиджаком хозяина дома (этот пиджак имел безупречный покрой и прекрасно облегал его широкие плечи). Похоже, что его отполированные до зеркального блеска ботинки и бриджи темно-желтого цвета, которые до неприличия плотно облегали его ноги, стоили больше, чем она зарабатывала за год в пансионе мисс Элмхарт.
Напомнив себе о том, что она приехала в этот дом по делу (и не просто по делу, а по очень важному делу), Кэролайн начала мысленно повторять речь, которую репетировала всю дорогу, пока ехала в экипаже. Она намеревалась быть предельно откровенной и говорить только по существу (так, по мнению Кэролайн, вела бы себя жена священника, улаживая какой-нибудь трудный вопрос). Она также надеялась на то, что будет разговаривать с супругой мистера Феррингтона, а не с ним самим и сможет вызвать сочувствие к своему бедственному положению (ведь женщины — существа более чувствительные и отзывчивые).
Однако у него не было жены.
Подняв глаза, Кэролайн посмотрела на него, и ее щеки покрылись легким румянцем. «Господи, о чем я сейчас думаю!» — мысленно отругала себя она. На Кэролайн смотрели красивые, сверкающие мужские глаза. Таких прекрасных глаз ей еще никогда не доводилось видеть. Они были зелеными с золотистыми крапинками и, казалось, просто созданы для смеха. Однако сейчас Феррингтон не смеялся, он просто раздевал ее своими изумительными глазами.
Огромная и просторная приемная вдруг показалась Кэролайн маленькой и тесной.
Кэролайн отчаянно пыталась взять себя в руки. Ей нужно успокоиться, и тогда к ней вернется ее привычная уверенность.
— Я Кэролайн Пирсон, невестка лорда Фредди Пирсона, — представилась она.
— Фредди Пирсона? — переспросил Феррингтон, очевидно пытаясь понять, о ком идет речь, и, отойдя от двери, вошел в комнату. Кэролайн призвала на помощь все свое самообладание для того, чтобы не убежать в противоположный конец комнаты. — Прошу прощения, но мне этот джентльмен незнаком, — сказал он своим низким мелодичным баритоном. Мужчины, обладающие таким голосом, вызывали у Кэролайн восхищение.
— Вы недавно играли с ним в карты, — напомнила она. Увидев, что он по-прежнему пребывает в недоумении, Кэролайн почувствовала, что страх и робость исчезли, уступив место раздражению и гневу. — И выиграли.
Джеймс Феррингтон задумался ненадолго, а потом покачал головой, как бы извиняясь.
11 
