Последние отзывы

  16  

Некоторое время Вирджиния молчала. Наконец она сказала:

— Что я должна, по-вашему, сделать?

— Научиться самой принимать решения!

— То есть вы хотите, чтобы я пригласила его сюда? Чтобы он приехал и посмотрел на меня?

— Думаю, в недалеком будущем мы все же должны сообщить ему, что ты поправилась. Забавно будет посмотреть на его лицо, когда он увидит тебя, тебя сегодняшнюю! Особенно если вспомнить, какой ты была, когда выходила замуж.

— Я ненавижу и презираю его! — Голос девушки звучал взволнованно и страстно. — Ах, тетя! Если бы вы знали! Ведь и моя болезнь… и обморок… все это не случайно. Три недели, целых три недели после того, как мама сообщила мне о своем намерении выдать меня замуж за маркиза, я ночи напролет лежала без сна и все твердила себе: «Я ненавижу тебя! Я ненавижу тебя!» Знаете, дошло до смешного: из восковой свечи я сделала маленькую фигурку человека, мужчины… втыкала в нее булавки и говорила: «Умри! Умри!» Еще в детстве мне няня рассказывала, что так поступали индейцы, желая смерти своим врагам. Но он не умер… вместо этого он приехал и женился на мне.

Вирджиния не удержалась и снова всхлипнула.

— Вы, наверное, будете смеяться, особенно если вспомните, какой образиной я была тогда, а я все это время продолжала в глубине души мечтать о том, как в один прекрасный день я влюблюсь в кого-нибудь. Я даже надеялась, что встречу человека, который полюбит меня несмотря на мою внешность и совсем не из-за моих денег. Быть может, всем этим детским фантазиям помогала память: ведь я никогда не забывала, как вы когда-то стояли перед папой и защищали свое право выйти замуж за человека, которого полюбили. Я была еще совсем ребенком, но хорошо помню, как и мама, и папа называли вас дурочкой и говорили, что только глупцы верят в любовь, и что все это сказки и выдумки. Но даже тогда я понимала, что вы были правы.

— Бедное мое дитя! — тихо промолвила тетя Элла Мей.

— Я росла, становилась все толще, все безобразнее, — продолжала Вирджиния прерывающимся от волнения голосом, — но не переставала мечтать. По вечерам, укладываясь в кровать, я каждый раз рассказывала себе новую историю. И всегда я была ее героиней, а герой обязательно влюблялся в меня, не подозревая, кто я есть на самом деле.

Знакомство происходило в парке, в магазине или просто на улице. Я забывала о том, что всюду за мной неотступно следует моя мать. Я воображала, что мне удалось каким-то необычным образом ускользнуть от неусыпной опеки. А потом я вспоминала, какая я уродина, и начинала выдумывать новые сюжетные ходы. Например, что он слепой и я из жалости соглашаюсь читать ему вслух, а он влюбляется в мой голос, а потом и в меня. И в конце концов мы женимся и очень счастливы, потому что мы любим друг друга не за то, как мы выглядим, а за то, какие мы есть и что у нас в душе.

— Вирджиния, дорогая моя! Если бы я только знала! Хотя что я могла! — вздохнула тетя. — Я бы ни за что не переступила порог вашего помпезного особняка со всей этой кричащей роскошью! Да и твоя мать вряд ли позволила бы мне общаться с тобой.

— Вы знаете, тетя, теперь, оглядываясь назад, мне кажется, что все эти мои детские грезы были для меня реальнее самой жизни! Но при этом еще хотелось как-то улучшить себя, исправить, усовершенствовать, чтобы стать достойной человека, который захочет жениться на мне, и совсем не из-за моих денег. Я прилежно училась, когда меня не донимали эти ужасные головные боли, постоянно читала, брала из библиотеки всякие умные книги и заставляла себя силой читать их, несмотря на то, что не понимала в них ровным счетом ничего. Так я надеялась развить свой интеллект.

— И ты совершенно в этом преуспела! — заметила тетя.

— Хочу верить вам, — тихо ответила Вирджиния. — Если бы только не эти постоянные приступы мигрени, когда невозможно сконцентрироваться ни на чем! Но тем не менее! Я прочитала огромное количество книг. Только не смейтесь, пожалуйста! Я совсем неплохо знаю историю Америки и Великобритании, чуть похуже историю Франции.

— Я всегда говорила, что любые знания никогда не пропадают.

— И вот после всего этого… брак с человеком, который согласен жениться на мне исключительно из-за моего состояния. Теперь вы понимаете, как моя тогдашняя жизнь превратилась в ад. Это было поруганием всего, во что я верила… все мои мечты, грезы, надежды… все было втоптано в грязь. Все, во что я верила последние пять лет моего взросления, пошло прахом.

  16