Последние отзывы

  106  

Он заговорил первым:

– Как ты жила все это время?

– Хорошо. – Впервые в жизни она лишилась дара речи, но потом немного расслабилась и пришла в себя. – Это самый прекрасный поступок, который кто-либо совершил для меня. Прилететь только ради того, чтобы поздравить меня с Рождеством. Спасибо, Эверет, – официальным тоном поблагодарила она.

– Все это время я скучал по тебе. Очень. Вот почему я сегодня здесь. Мне вдруг показалось глупым, что мы не можем больше общаться друг с другом. Догадываюсь, что мне надо извиниться за случившееся в нашу последнюю встречу, правда, я совсем не жалею об этом. Это было самое лучшее из всего, что со мной когда-либо произошло. – Он всегда был с ней честен.

– Со мной тоже. – Признание вырвалось у нее помимо ее желания, но она так чувствовала. – Я до сих пор не понимаю, как это произошло. – Она была полна раскаяния, и он не мог отрицать ее сходства с кающейся грешницей.

– Правда? А я знаю. Просто я думаю, что мы любим друг друга. Ну по крайней мере, я точно тебя люблю. И у меня такое чувство, что ты тоже. Я надеюсь на это. – Он не хотел, чтобы она страдала из-за своих чувств к нему, но он не мог не надеяться на то, что оба они влюблены и что это происходило с ними не просто так. – Я не знаю, что будет дальше, если вообще будет, но это другая история. Просто я хочу, чтобы ты знала о моих чувствах.

– Я тоже тебя люблю, – грустно сказала она. Это был единственный страшный грех, который она совершила против Церкви, и самый большой вызов ее вере, но это было правдой, а утаить от него правду она не могла.

– Что ж… хорошо, – сказал он и жадно откусил от сандвича. А прожевав, с облегчением улыбнулся.

– Нет, плохо, – не согласилась она. – Я не могу нарушить монашеский обет. Это моя жизнь. – Но теперь, до некоторой степени, он тоже стал частью ее жизни. – Я не знаю, что делать.

– Что, если нам просто сейчас не унывать и серьезно все обдумать? Не исключено, что найдется какое-то верное решение, которое поможет тебе изменить свое положение и начать другую жизнь. Что-то наподобие увольнения с хорошей характеристикой.

Она улыбнулась:

– Такую не выдают, когда оставляешь монашеский орден. Я знаю, такое случается. Например, так сделал мой брат, но у меня в голове не укладывается, что я способна на такой поступок.

– Может быть, тебе и не придется, – честно сказал он. – Мы можем все оставить как есть. Просто будем знать, что любим друг друга. Я приехал не для того, чтобы просить тебя бежать со мной, хотя я был бы счастлив, если бы ты решилась на это. Почему бы тебе спокойно не подумать о таком варианте? Пусть пройдет немного времени, чтобы ты смогла разобраться в своих чувствах.

Ей понравилось, насколько осмысленно и разумно он сейчас говорил.

– Мне страшно, – честно призналась она.

– Мне тоже, – сказал он и взял ее за руку. – Пугающая штука. Я не уверен, что любил кого-нибудь в своей жизни. Я слишком много пил и почти тридцать лет ни из-за кого не парился, не исключая себя самого. Теперь, когда я протрезвел, появилась ты. – Ей нравилось слушать, что он говорит.

– Я ни в кого не влюблялась, – тихо произнесла она, – до тебя. Я никогда не думала, что со мной может такое случиться, даже через миллион лет.

– Не исключено, что Господь посчитал, что это время пришло.

– Или он испытывает силу моей веры. Я буду чувствовать себя сиротой, если оставлю Церковь.

– Тогда я смогу тебя удочерить. Это вариант. Монахинь можно удочерять? – Она рассмеялась. – Я так рад тебя видеть, Мэгги.

Она начала успокаиваться, и они заговорили так же, как прежде. Она рассказала ему о своих делах, а он о тех событиях, которые успел за это время осветить для журнала. Они обсудили неумолимо надвигающийся суд над Сетом Слоуном. Он сказал, что подробно рассказал своему редактору об этом деле, и, возможно, ему поручат собрать материал для публикации. Если он получит редакционное задание, то приедет в Сан-Франциско на несколько недель в начале марта. На это время назначили начало судебного разбирательства. Она обрадовалась, что он будет здесь и что он не напирает на нее. К тому моменту, как они собрались уходить из кофейни, им опять было так же комфортно друг с другом, как и в прежние времена. Когда они переходили дорогу, он держал ее за руку. Было около восьми часов вечера, и ему пора было возвращаться в Лос-Анджелес.

Она не пригласила его к себе, и они долго стояли у входа в ее дом.

– Это самый замечательный рождественский подарок в моей жизни, – с улыбкой сказала она ему.

  106