Последние отзывы

  151  

Подальше к востоку сверкала в лунном свете обширная водная поверхность, и Маара с Данном направились туда, осторожно ступая по болоту. Вышли к озеру и вскоре обнаружили привязанную к пню лодку. Они улеглись в лодку и закутались в серые одеяла. Здесь царила тишина, звуки из гостиницы не доносились до озера. Разговаривать не решались, лишь еле слышно перешептывались.

— В жизни так не боялся, — прошептал Данн, и Маара согласилась:

— Нутром чую, кто-то за нами ползает.

Даже сквозь одеяла их пробирал холод. Спали поочередно. Луна закатилась, совсем стемнело, и в кромешной тьме они услышали шаги. Кто-то шлепал по болоту, шуршал камышом. Так и подмывало вскочить и убежать. Но куда? И почему преследователь один? Вряд ли Чарад или Билма ограничились бы одним исполнителем.

Черная фигура приблизилась к лодке. Неизвестный остановился, всматриваясь в камыши, в озерную гладь, заметил лодку. Может быть, уловил даже неясные очертания чего-то, лежащего на ее дне. Но тут раздался резкий крик камышовой птицы, и он, ахнув, кинулся наутек.

— Кулик, — прошептал Данн.

— Кулик, — повторила Маара.

Они лежали, вслушиваясь, но ничего более не слышали. Затем опять закричала птица. Может быть, Кулик вернулся?

Небо посветлело. Брат с сестрой выбрались из лодки, дрожа от холода, осторожно пробрались сквозь камыши, но ничего подозрительного не заметили. Открытое пространство между камышами и постоялым двором преодолели быстрым шагом, почти бегом. От постоялого двора к границе уже тянулась цепочка людей. Маара и Данн вернулись в свою комнату. Даулис сидел, привалившись спиной к стопке одеял, держал на руках Лету, гладил ее по голове. Он сообщил, что ночью кто-то скребся в ставни и в дверь, и выслушал их рассказ.

— Пора, пора, — заторопила Маара. — Идемте.

Разбудили Лету, позавтракали, Даулис заплатил за комнату, и они направились к пограничному посту. Здесь разделительная полоса оказалась выполненной капитально, не так, как на подразумеваемых незримых или нечетко обозначенных южных границах. Путь преграждало тяжелое деревянное бревно, от которого в обе стороны, сколько хватало глаз, тянулось проволочное ограждение. Не ржавое и дырявое, как в Хелопсе, а сверкающее множеством новеньких острых колючек.

С южной стороны от бревна зевало с полдюжины стражников, лениво разглядывавших проходящих, но с другой стороны находились человек сорок в черных комбинезонах и теплых черных плащах с капюшонами. Они подсчитывали проходящих, перебрасывая справа налево крупные бусины, нанизанные на туго натянутые поперек деревянной рамы шнурки. Когда все бусины рамы оказывались переброшенными влево, раму относили в сарай и складывали в стопку с другими такими же.

Пейзаж и здесь не радовал, посреди равнины торчали несколько деревьев. Туман рассеялся, но Лета заставляла себя глядеть по сторонам. Даулис поддерживал ее, пристроившись позади Маары и Данна, предупредивших его, что опасность еще не миновала. В толпе ожидающих люди переговаривались, чаще всего на чарад, но слышался и махонди, и диалект, который они сначала не узнали, но он тоже оказался махонди. Были здесь люди, посещавшие родственников и возвращавшиеся домой, были и чиновники, причем северных чиновников, направлявшихся на юг, пропускали сразу, а южным приходилось ждать и проходить через множество формальностей. Группы людей, составлявших очередь, держались обособленно, не подходили друг к другу вплотную, несмотря на ленивые понукания солдат, стремившихся сбить очередь поплотнее. Стоявшие перед нашими четырьмя путешественниками оглядывались и глазели на них, да и задние, их обсуждали, на них показывали пальцами. Три высоких махонди, конечно, привлекали внимание, но все же не такое, как Лета, женщина народа альб, которую все рассматривали как ровню, а не низшее существо. К тому же к оправившейся от шока Лете вернулась ее привлекательность.

Очередь действовала на всех усыпляюще, и Маара как будто проснулась, увидев, что Данна схватили за руки и рванули прочь двое мужчин, лица которых почти полностью скрывали головные повязки. Один из них, конечно, был Кулик. Данн шатнулся в сторону подоспевшего стула. Маара прыгнула к Кулику и прижала к его горлу браслет-змейку с выскочившим лезвием.

— Если не отпустишь, я использую это!

— Сгинь! Убью!

— Отлезь, сука! Проткну падлу, бл…

Ни один из нападавших не осознал опасности, исходившей от змейки, однако секунды замешательства хватило, чтобы подскочил Даулис с ножом и кинжалом в руках. Произошло все так быстро, что народ в очереди ничего и заметить не успел. Для Маары течение времени замедлилось, она расчленяла свои действия и оценивала их, и прогнозировала их последствия: «Если я нажму пружинку, Кулик умрет, тогда солдатам придется вмешаться, возникнут сложности…»

  151