Хотя концовка довольно странная, как будто подразумевается продолжение. Но всё равно,... 
3 
И вот теперь она сидит здесь, буквально, как на иголках, в ожидании совершенно незнакомого человека, который отвезет ее обратно в Лос-Анджелес, будучи в полной уверенности, что охраняет Гленду Горлисс.
— Какая чушь!
Уголок ее рта приподнялся в легкой усмешке, превратив линию губ в наклонную кривую. Весь энтузиазм Пеппер в этом деле был в зародыше уничтожен словами Эскобара, заявившего, что участием в операции она обязана невероятному сходству с настоящей Глендой Горлисс.
«Так значит пять лет работы в Лос-анджелесском Департаменте Полиции ровным счетом ничего не значат?» — подумалось ей тогда. И только сильное чувство долга и уважение к окружной прокуратуре удержало ее от заявления, что задание ее абсолютно не интересует.
Вместо этого она тихо спросила:
— А кому будет поручено сопровождать меня домой? Я его знаю?
Пеппер вспоминала, как Эскобар старательно избегал смотреть ей прямо в глаза, и ответ его был подозрительно немногословным.
— Я пригласил моего старинного друга Кристофера Петри, — сказал он и одарил ее своей белозубой улыбкой, возможно, желая сбить с толку. И добавил, явно заканчивая беседу: — Вы можете безоговорочно доверять ему. Лично я доверяю ему полностью.
Кристофер Петри. Это имя затронуло какую-то струну памяти, и Пеппер снова ощутила то смутное беспокойство, с которым вышла из кабинета окружного прокурора.
Кто такой этот Кристофер Петри? Почему именно его выбрали сопровождать ее до Лос-Анджелеса? Почему Эскобар посчитал необходимым привлекать в дело Горлиссов человека со стороны, — не важно друг он или нет! — когда в его распоряжении несколько десятков посвященных в суть дела профессионалов.
Пеппер озабоченно нахмурилась. Слишком много вопросов, не имеющих пока ответов. И слишком много пробелов в переданной ей информации! С губ сорвалось несколько неприемлемых для благовоспитанного общества слов.
Но не в натуре Пеппер было долго оставаться в плохом настроении, даже из-за типов, подобных окружному прокурору, чья манера вести дела доведет ее когда-нибудь до язвы.
— Ох, черт возьми, а мое воображение сведет меня когда-нибудь с ума! — Циничная усмешка на мгновение тронула чувственные губы. Пеппер сняла вязаную кофту, а заодно выкинула из головы все свои вопросы.
«Старинный друг» должно быть всего лишь закадычный приятель юношеских лет Эскобара, такой же старый, как и он, с отступающей к затылку линией волос и наметившимся вторым подбородком. И обросший лишним жирком, подумала она, снова оборачиваясь к камину и протягивая к огню ладони. Он обязательно окажется распустившимся старым хрычом…
Приличных размеров бриллиант на ее «обручальном» кольце сверкал и переливался всеми цветами радуги. Пеппер рассмеялась, прищуриваясь от попадавших в глаза зайчиков. «Да, окружной прокурор не упустил эту «детальку», — пробормотала она, кривя рот в усмешке. В досье Горлиссов сообщалось, что Гленда нигде не показывалась без своих обручальных колец, поэтому Эскобар позаботился снабдить Пеппер соответствующим случаю набором побрякушек.
Пеппер, наконец, согрелась, подобрала с пола кофту и, перебросив ее через плечо, отправилась на кухню приготовить себе кофе.
Проворочавшись с боку на бок, казалось, целую вечность, Пеппер оставила всякую надежду уснуть этой ночью и поднялась с софы. Для нее было привычно засыпать в одиночестве, но сегодня ночные шорохи и скрипы пустого дома слишком нервировали ее.
Надо было как-то убить время. Не придумав ничего лучшего, Пеппер решила, наконец, удовлетворить свое любопытство и исследовать содержимое гардероба Гленды. В маленьком шкафу обнаружились самые обычные вещи, какие можно увидеть в шкафу любой женщины. Зато большой оказался битком набит десятками халатов кричащих расцветок и пеньюаров самых разнообразных оттенков, сюда же поместилась небольшая коллекция шуб и меховых шапочек.
Жажда приключений подавила легкое чувство вины, которое Пеппер испытывала, копаясь в чужом гардеробе. У Гленды оказались вещи трех различных размеров: наименьший подходил для фигуры-тростинки, а наибольший был призван вмешать весьма пышные формы. Пеппер скромно решила, что для ее пропорционально сложенной и довольно изящной фигурки подойдет нечто среднее.
После тщательного отбора она напялила вызывающе-сексуальный халат из ярко-розового натурального шелка и ощутила себя маленькой девочкой, тайком переодевшейся в платье старшей сестры. На вешалке около задней стенки шкафа висели три больших боа розового, бледно-лилового и оранжевого цветов. Чувствуя необоримое желание пойти в своей непристойности до конца, Пеппер сорвала оранжевое боа и небрежно обернула его вокруг шеи.
3 
