Особенно,... 
37 
— А были еще варианты завещания? — спросил Брендон.
— Да, — кивнул Сансерр, — но в тех вариантах ваше имя не упоминалось.
— Странно, что оно упомянуто в этом, — усмехнулся Брендон.
Сансерр ничем не выразил свое отношение к данному замечанию.
— Такова воля покойной, — склонив голову, произнес он.
Ключи были от замка, расположенного в окрестностях небольшого городка Эз, куда месье Сансерр любезно согласился отвезти новоявленного владельца.
Замок произвел на Брендона гнетущее впечатление. Незадолго перед его приездом бывшая прислуга покойной графини потрудилась тут на славу. Из замка было вынесено все, что только можно. А что вынести было нельзя, находилось в плачевном состоянии. Повсюду валялся мусор, какие-то обломки, обрывки…
— Да… — протянул нотариус. — Нельзя пускать козла в огород и нельзя допускать такого разгрома. Графиня де Бюссе явно погорячилась, составив свое завещание. Знаете, я бывал тут при жизни графини, еще до ее болезни. Да…
Брендон тут не бывал никогда, поэтому ему сложно было судить о былой красоте замка. Но в этом разоренном месте ему совсем не хотелось оставаться.
А яхта Брендону понравилась, и он остался на ней жить.
Келли внимательно выслушала рассказ Брендона. Конечно, она знала, что в жизни встречаются разные события, иногда совершенно необъяснимые. Но то, что такое событие произошло именно с ней, удивляло ее. Вчера Брендон ни словом не упомянул о шкатулке, а она ей приснилась. И вот пожалуйста, она существовала на самом деле.
— А что открытка?
— А что открытка? — удивился он.
— Но в шкатулке была и открытка.
— Не знаю, — пожал плечами Брендон. — Это была простая почтовая открытка. Думаю, что она там оказалась совершенно случайно.
— А на ней было что-то написано? — не успокаивалась Келли.
— Да, на обратной стороне было написано какое-то четверостишие. Совершенно бессмысленное. Я даже не запомнил его.
— А где она?
— Не помню. Куда-то засунул, а может быть, даже и выбросил, — небрежно ответил Брендон. — Я думаю, что в этой шкатулке раньше лежали всякие почтовые мелочи. А потом графиня положила туда ключи, а эта открытка случайно осталась на дне.
Официант принес кофе, и Келли с наслаждением выпила его. Но что-то ее тревожило. Келли постаралась успокоить себя, решив, что ей до этого нет никакого дела.
После обеда настроение улучшилось, и они благополучно спустились из Старого города к яхте.
Мадлен и Поль ждали их на палубе. Вчера вечером Брендон позвонил на яхту и предупредил, что они не вернутся, так что повода для беспокойства у экипажа не было, но все равно Мадлен встретила их причитаниями:
— Как же я волновалась! Вчера была такая гроза, что я и не припомню такой. А вы в замке одни…
— Я думаю, что вам на яхте было страшнее, — улыбнулся Брендон.
— О да! — закивала Мадлен. — Я даже подумала, что наступил конец света.
— Ну я надеюсь, что до этого еще далеко.
— Ой! — воскликнула Мадлен. — Что же я тут стою?! Обед…
— Нет-нет, — остановил ее Брендон. — Мы с мисс Уинстон уже пообедали.
Выразив недовольство по поводу того, что они поели в каком-то дрянном ресторанчике, проигнорировав ее стряпню, Мадлен удалилась. За ней последовал и Поль.
— Я думаю, что нам самое время что-нибудь выпить после нашего приключения. — Брендон повернулся к Келли. — Ты не против?
— Нет, но вначале я хочу переодеться.
Она мечтала поскорее скинуть одежду, в которой провела ночь. Да и душ ей сейчас совсем не помешает.
Они договорились встретиться через сорок минут в салоне и разошлись по каютам.
Наслаждаясь упругими струями воды, Келли радовалась, что в мире существует цивилизация. Графские замки — это, конечно, замечательно. Но если в них отсутствуют элементарные удобства, то она бы ни за что не променяла свою небольшую квартиру в Нью-Йорке на огромный замок.
В салоне она появилась первой и тут же подошла к портрету графини. Да, именно такой она приходила к ней во сне. Но что же она хотела от нее? Что пыталась сказать?
Одно время Келли интересовалась вещими снами, читала о них. Но ей самой такие никогда не снились, и постепенно она отошла от этой темы. Мало ли что могут выдумать люди. Келли склонна была придерживаться мнения, что сны — это отражение собственных мыслей человека. Пусть завуалированных, преображенных, но собственных. Случай, явившийся последней каплей, что вогнала ее в депрессию, как раз являлся подтверждением. Она мечтала о выигрыше в казино, думала о нем, и он ей приснился.
37 
