Последние отзывы

  104  

— Кто же он?

— Я не вижу его лица. Я улавливаю только его мысли и чувства.

— Он ее знал прежде?

— Встречался. Видел ее, возможно, разговаривал. А собаке он дал снотворное. С гамбургером. Рискованно, однако риск его только возбуждает. Возможно, его кто-нибудь видел. Все прошлые случаи свидетелей не было.

— Какие прошлые случаи? — насторожился Карл.

— Первой была Хоуп. Потом последовали четыре других, о которых я знаю. За последние восемнадцать лет это случилось пять раз. Все убийства произошли в августе, все убитые — молодые блондинки. Все они того возраста, в котором была бы Хоуп, будь она жива. Шерри, наверное, была моложе, но он не ее хотел.

— Серийный убийца? И в течение восемнадцати лет!

— Можете сверить мои слова с данными ФБР. И он все еще продолжает убивать Хоуп в лице других женщин…

Она встала, и чашка застучала на блюдце, так дрожали у нее руки.

— Боюсь, что убийца — мой отец.

— Но почему ты так решила? — спросил Кейд.

— Когда он бил меня, то сексуально возбуждался. Он не прикасался ко мне в этом смысле, но, причиняя мне боль, он доставлял себе удовлетворение. Вспоминая тот вечер, думаю, что он знал о наших планах с Хоуп встретиться поздним вечером. Он вышел к обеду в прекрасном настроении, а это было редкостью. Он словно ждал, что я совершу какой-нибудь промах. И когда я его совершила, он так меня избил, что в ту ночь я не способна была куда-нибудь пойти.

Когда он заявился в магазин, там как раз была Шерри. Она написала адрес и телефон, чтобы я могла сообщить ей о своем решении. Отец знал, что я никому не скажу о его приходе. И звонить в полицию тоже не стану. Но на ее счет у него такой уверенности быть не могло.

— Вы думаете, что Ханнибал Боден убил Шерри Беллоуз потому, что она его видела?

— Он мог использовать это как оправдание для убийства. И я знаю, что он способен убить. Извините. Я плохо себя чувствую.

Она вышла из кухни и направилась в спальню. Собравшись с силами, Тори встала под горячий душ. Ей было холодно. Казалось, ничто в целом мире не сможет ее согреть. Затем, завернувшись в большое полотенце, она приняла сразу три таблетки аспирина и уже хотела лечь в постель, чтобы все позабыть во сне.

У окна спальни стоял Кейд и смотрел в ночь, посеребренную луной.

— А я думала, что ты ушел.

— Ты лучше себя чувствуешь?

— Да, я чувствую себя прекрасно.

— Вряд ли.

— Да, — она надела халат, — мне гораздо лучше. Спасибо. Ты можешь ехать. Теперь я сама со всем справлюсь.

— Ты хочешь, чтобы я ушел? Хочешь отодвинуть меня на удобное расстояние. Удобное для кого? Для тебя? Меня?

— Для нас обоих, я думаю…

— И больше ты ничего не думаешь обо мне? О нас?

— Я ужасно устала. И ты, уверена, тоже. Все это вряд ли доставило тебе удовольствие.

Он подошел к ней. Глаза у него полыхали гневом.

— Ради бога, Тори! — Он провел рукой по ее щеке, запутался пальцами в мокрой копне волос. — Неужели все тебя предавали в трудное время?

Она не ответила. Не могла. Слеза скатилась у нее по щеке. Он подвел ее к кровати и усадил себе на колени.

— Отдохни, — сказал он, — я никуда не собираюсь уходить.

Тори прижалась лицом к его плечу, ощущая его тепло, силу, его надежность.

Нежно, очень нежно он провел руками по ее телу, медленно ослабил узел пояса и снял с нее халат. И положил свою руку ей на сердце. Оно бешено застучало.

— Думай обо мне, — сказал Кейд, — посмотри на меня.

Он поцеловал ее шею, погрузил руки в ее волосы, а она стала расстегивать его рубашку.

— Как хорошо, что ты со мной, — прошептала она. — Ты такой теплый. Настоящий.

Он коснулся губами ее груди. Кровь у нее побежала быстрее по жилам. Его руки, сильные, терпеливые, словно выметали колючий сор из ее подсознания.

А в мире Кейда сейчас не было никого, кроме нее. Темно-серый дым ее глаз поглощал все вокруг… Она легла на него сверху, прильнула всем телом, и он ощутил судорогу, пронзившую ее…

— А теперь тебе надо поспать, — мягко сказал он.

— Я боюсь спать.

— Но я же буду с тобой.

— Ты не принесешь мне стакан воды?

Когда он вернулся, она сидела на краю постели. В халате.

— Мне надо поговорить с тобой. Я должна рассказать тебе о своей жизни в Нью-Йорке.

— Я знаю, что там произошло, но ты ни в чем не виновата.

— Ты знаешь далеко не все. Только то, что слышал в новостях.

  104