Последние отзывы

  5  

Или это ей было просто безразлично? Но Люсию ничто не оставляло безразличной. В детстве она встречала его на пороге дома, когда он возвращался из школы, всегда готовая обработать свежие раны или рассказать забавную историю, чтобы развеселить его. Зачастую Анжело отвергал ее помощь и даже саму дружбу. «Мой щенок» – так он ее называл. Люсия и вправду напоминала щенка, который постоянно бежит за хозяином и ждет, когда его потреплют за ушком. Иногда Анжело был ласков с ней, иногда равнодушен, а то и вовсе прогонял.

И каждый раз она возвращалась, как будто ничего не произошло, и смотрела на него влюбленными глазами. Анжело помнил, что она так же смотрела на него в ту ночь, когда он появился на пороге ее дома. И помнил, как почувствовал неожиданный порыв страсти, когда она заключила его в свои объятия.

Встав из-за стола, Анжело начал беспокойно ходить по просторному кабинету. Вместо ликования его охватила тревога. Мигрень не давала забывать о себе.

Прошлой ночью он не сомкнул глаз, борясь с потоком воспоминаний и головной болью. На протяжении семи лет Анжело отучался думать о той ночи и вести себя так, будто ничего не произошло. Но вчера, раздираемый муками в момент слабости, Анжело вспомнил все.

Он вспомнил сладкий вкус ее губ и то, как нежно она его обнимала. Он вспомнил, как слезы счастья навернулись на его глаза, когда их тела слились в одно: какое это было наслаждение – находиться рядом с ней.

Все это глупости. Анжело никогда не был романтиком, и та ночь ничего не значила. И не только для него, но и для Люсии. Она – та, кто всегда боготворила его – теперь была холодной и равнодушной. Раз она смогла справиться со своими чувствами, то и он сможет.

И вообще, у него не было ни единой свободной минуты, чтобы думать о прошлом. Между ними все кончено. Анжело вернулся на Сицилию только с одной целью: отомстить семье Корретти.

Анжело взял телефонную трубку, полный решимости позвонить Антонио Баталье. Нельзя терять время, нужно действовать.

Люсия всю ночь мучилась от головной боли, стараясь стереть из памяти события семилетней давности. И, все еще чувствуя боль в висках, она задумалась, могут ли головные боли быть заразными.

Было больно снова увидеть Анжело. Никакое лекарство не заглушит эту боль. Люсия шла по коридору и толкала перед собой тележку с чистым постельным бельем и чистящими средствами. К обеду она должна закончить уборку номеров на третьем этаже. И перестать думать об Анжело.

Вчерашний вечер был не самым подходящим моментом для того, чтобы рассказать Анжело правду о той ночи.

Но Люсии было важно знать, что он чувствует. И если бы она доверила ему свою тайну, оттолкнул бы он ее, разбив сердце? Всего один короткий разговор обнажил старые раны.

Заканчивая убираться на третьем этаже, Люсия услышала, как из кладовой в конце коридора доносится приглушенный плач. Нахмурившись, она открыла дверь маленькой комнаты, заставленной всевозможными чистящими средствами.

– Мария!

Мария Дибона, еще одна горничная, взглянула на нее. На ее щеках были следы слез.

– Я прошу прощения, – сказала она, вытирая слезы.

Люсия достала упаковку салфеток и протянула одну Марии:

– Опять плачешь из-за Стефано?

Мария только кивнула. Сын Марии уехал в Неаполь, и его неожиданный переезд разбил сердце матери.

– Мне очень жаль, Мария. – Она взяла горничную за руку. – От него есть какие-нибудь новости?

– Нет, он даже не позвонил. Я так за него волнуюсь.

– Он обязательно позвонит, – тихо сказала Люсия. – Ты же знаешь, он любит тебя, даже если не всегда это показывает. – Она хотела ободрить Марию, но эти слова ей самой казались насмешкой.

Люсия опять вспомнила прошлое. В то далекое утро она знала, что Анжело не вернется; знала, что не получит от него даже весточки.

Мария вытерла нос салфеткой:

– Он был таким хорошим мальчиком. Почему он уехал?

Люсия покачала головой и только сжала плечи Марии. Она не знала ответов на вопросы подруги и не могла ее утешить. Люсия могла только посочувствовать ей.

Вдруг она услышала, как кто-то идет по коридору твердым и уверенным шагом. Все ее тело напряглось, и, скованная ужасом, она увидела до боли знакомое лицо в дверном проеме кладовой.

– Люсия.

Она выпрямилась, и Мария вновь стала судорожно вытирать слезы:

– Простите, простите, синьор Корретти…

Анжело жестом показал Марии, чтобы она ушла.

Его серо-зеленые глаза были прикованы к Люсии.

  5