Особенно,... 
50 
Шрам выглядел — да, наверное, и был — как пулевое отверстие, решила Конни. Еще каких-нибудь пару сантиметров и Говард стал бы кастратом. О Боже, так вот почему он так боялся секса!..
Однако нельзя было давать ему знать о своих мыслях, и она прижалась губами к изуродованной плоти. Как бы Говард ни пытался оттолкнуть ее, Конни должна была пройти через это, хотела раз и навсегда доказать, что ему нечего бояться.
— Конни!
Она начала возбуждать Говарда, используя для этого губы и язык, и, несмотря на не слишком настойчивые попытки остановить ее, сделать этого ему не удалось.
— О Боже!.. — стонал он, но Конни не обращала на это внимания.
Под ее нежными ласками Говард быстро подошел к наивысшей точке блаженства, но прежде, чем это случилось, она вновь села на него верхом.
Память о том, что это случалось и раньше, помогала ей, вселяя уверенность. Так вышло и сейчас, когда он, прижав Конни к себе и перевернувшись, лег на нее, содрогаясь в финальном порыве страсти.
Когда все было кончено, Говард отстранился и, несмотря на все ее протесты, сел, опустив ноги на пол.
— Спасибо, — сказал он, вставая и оглядываясь через плечо, и натянул на себя трусы, потом брюки.
— Послушай…
Подобная реакция совершенно обескуражила ее. Хорошо, положим, она поступила против его желания, но неужели это все, что он нашел сказать? Спасибо? Видит Бог, Конни хотелось получить хоть какое-то свидетельство его благодарности. Несмотря на все благие намерения, случившееся затронуло ее эмоционально.
— Послушай… куда ты?
— Назад в Лондон, — ответил Говард, застегивая пояс, и, вновь остро ощутив наготу своего тела, она перевернулась на живот. — Моя машина стоит здесь неподалеку.
— Разве ты не хочешь поговорить? — просила Конни, чувствуя себя неловко.
— О чем?
Она нервно сглотнула.
— Например… не хочешь ли ты рассказать мне о ране на твоем бедре.
— Ах, это. — Говард тяжело вздохнул. — Тут нечем особенно гордиться.
— И все же…
— И все же теперь, когда ты доказала, что я снова в порядке, тебе хочется получить свою плату? — резко спросил он, и Конни подумала, что в данных обстоятельствах это не слишком красиво с его стороны.
— Просто мне кажется, что я имею право знать, — неуверенно сказала она. — Это случилось, когда они тебя захватили? По-моему, ты говорил, что застрелили твоего водителя.
— Так оно и было.
Говард потянулся за лежащими на кровати рубашкой и пиджаком и поморщился, когда Конни отстранилась, избегая прикосновения его руки. На какое-то мгновение ей показалось, что он раздумал рассказывать.
Однако, застегнув рубашку и надев пиджак, Говард все-таки заговорил.
— Мне показалось, что я нашел верный способ бегства, — начал он. — Украл джип и уже думал, что все прошло удачно, когда один из патрулей Алланга открыл по мне огонь.
— Один из патрулей Алланга! — с ужасом воскликнула она. — Но ты, кажется, говорил, что не пытался убежать.
— Я говорил, что не герой, — сухо поправил он ее. — Патруль оставил меня умирать, но, к счастью, люди Леонарда наткнулись на меня прежде, чем я истек кровью.
У Конни перехватило дыхание.
— О, Говард…
— Не надо, — мрачно предупредил он. — Не надо лишних эмоций. Я поступил глупо, теперь мне это ясно, но одна из пуль угодила не очень удачно. У меня… случилось заражение. Лагерный врач полагал, что могут возникнуть проблемы, но тогда это не слишком меня волновало, я был рад уже тому, что остался жив.
— И именно из-за этого?..
— Неужели так уж необходимо об этом рассказывать? — Взяв в руки пальто, Говард повернулся к двери. — Да, именно из-за этого я с тех пор не спал с женщинами. Но теперь, благодаря тебе, все проблемы остались позади, не так ли? Какое счастье иметь жену, которая была настолько деликатна, что… предпочла заняться с бывшим мужем любовью, только бы не заставлять его страдать.
Это могло быть и извинением, но его сарказм резанул ее как ножом.
— Довольно жестокие слова с твоей стороны, — с вызовом сказала она.
— Что ж, твой поступок тоже был не слишком добр, — возразил Говард без малейшей тени симпатии в голосе. — Спасибо за это… но ты должна сохранять себя для Адама, — добавил он. — Ручаюсь, что бедняга даже не представляет, до какой степени тебе хочется мужчины.
Теперь Говард уже жалел о том, что поселился в Томбридже, и главной причиной этого было желание осложнить жизнь Конни. Несмотря на показное принятие ее отношений с Адамом Прайсом, это до сих пор сильно задевало его, и, только узнав о проблемах, с которыми ей пришлось столкнуться, он начал понимать, что нельзя возлагать всю вину только на нее одну.
50 
