Последние отзывы

  2  

— Привет, Оливия.

Низкий и глубокий голос Лукаса, казалось, эхом отозвался у нее в животе, под рукой, и она быстро ее опустила. Холодная вежливость и отчужденность в его голубых глазах были как ушат воды, и тут же привели Оливию в чувство.

— Добрый день, Лукас.

Распрямив плечи, она заставила себя пойти в сторону офиса Стенли Уиткомба. На какое-то время надо забыть, что Лукас — отец ее ребенка. Ей надо разобраться со своими мыслями прежде, чем она сможет принимать решения, касающиеся ребенка… и Лукаса Хантера. Когда она ему скажет. И скажет ли она ему.

Открыв дверь офиса и поздоровавшись с секретаршей Стенли Уиткомба Джун, Оливия уселась за стол. После окончания юридического факультета она какое-то время проработала здесь помощником юриста неполный день, но в конце лета, опоздав из-за пробки на дороге на экзамен, дающий право на занятие частной практикой, перешла на полный рабочий день. Теперь-то уж ничто не помешает ей сдать экзамен в конце февраля! На этот раз она, без сомнения, явится на экзамен заблаговременно.

Стенли Уиткомб вышел из кабинета с папкой в руках. Проблески седины в черных волосах добавляли импозантности его незаурядной внешности. Ему было под пятьдесят, но он сохранял отличную физическую форму. Он был вдовцом уже десять лет и для Оливии являлся олицетворением качеств, которые она искала в мужчине. С тех пор, как она пришла в «Баррингтон», он был ее наставником и учителем, она же хотела лишь одного: чтобы он увидел в ней женщину, а не только своего помощника.

Но теперь…

Стенли положил папку на ее стол.

— Это новые контракты для менеджеров. Оливия, вы очень бледны. Что с вами?

Гормоны, вероятно, не только расстроили ее желудок, но и повлияли на мозги. Она не могла думать ни о чем, кроме Лукаса, Рождества и улыбки доктора, говорящего ей, что ребенок родится в конце сентября.

Внезапно она ощутила, как все это давит на нее.

— Честно говоря, я неважно себя чувствую. Можно посмотреть контракты дома?

До этого она никогда не отпрашивалась с работы.

— Конечно, можно, — быстро ответил Стенли. — Позвоните мне, если возникнут какие-либо вопросы.

Вставая, она слабо улыбнулась ему, взяла со стола папку, сумочку и вышла из офиса.

Ей хотелось выпить дома чашку чая и все спокойно обдумать. Но, проезжая мимо торгового центра, Оливия увидела магазинчик с детскими товарами. Мгновенно приняв решение, она подъехала к нему. Вообще-то импульсивность не была ей свойственна. С тех пор, как поняла, что непостоянство и погоня за призрачными мечтами заставили отца покинуть дом и причинили немало горя матери, она поклялась, что вырастет зрелым и надежным человеком. А это значит — уметь планировать, брать на себя ответственность и стремиться к намеченной цели.

Переступив порог магазина и оказавшись в окружении колясок, люлек, ходунков и детских стульчиков, Оливия почувствовала себя девочкой Элли, которая попала в Изумрудный город. Она остановилась в секции одежды перед полкой с крошечными рубашечками, затем свернула в отдел для новорожденных, и тут внезапно осознала всю грандиозность и торжественность того, что беременна и скоро станет матерью.

На секунду Оливия закрыла глаза и представила лицо Лукаса Хантера.

У него есть право знать, что он станет отцом. Сейчас же.

Выбегая из магазина, она надеялась, что он никуда не улетел. В первую же неделю работы Лукаса в компании прошел слух, что Рекс Баррингтон II нанял его вести особо важные переговоры по слиянию с другой фирмой, что у него есть собственный самолет и он может полететь в любое нужное Рексу место. Известно было и то, что каждую неделю на выходные он куда-то летал, и что он вроде бы не женат.

Но быть может, он встречается с кем-нибудь? При мысли о том, как он отреагирует на новость, сердце Оливии забилось чаще.

Информация об отеле, который Баррингтоны собирались приобрести в штате Колорадо, казалось бы, должна была заполнить голову Лукаса фактами и цифрами, с которыми он обычно справлялся как живой калькулятор. Но после того, как он в лифте столкнулся с Оливией…

Сумасшествие, случившееся в Рождество, преследовало его последние пять недель — как и лицо Оливии, ее улыбка, удивление в глазах.

В дверь кабинета слабо постучали, и он обрадовался тому, что его мысли прервали.

— Входите, — крикнул Лукас, ожидая, что войдет курьер или сам Рекс Баррингтон.

Когда дверь открыла Оливия, его сердце забилось сильней, хотя он ни за что не признался бы в этом. На ней был костюм изумрудного цвета, такого же, как глаза. Она была немного бледной, но очень красивой. Впрочем, как всегда.

  2