20 
И снова Ада сыграла немаловажную роль в определении его дальнейшей судьбы.
Один из офисов, который она убирала, принадлежал Мартину Деррику, адвокату и поклоннику теннисного спорта. Он был владельцем местного клуба и очень общительным, дружелюбным человеком. Однажды, работая допоздна, Мартин встретился с уборщицей Адой, которая мыла пол в коридоре у его кабинета. Он звал ее всегда миссис Старбак, относился с уважением и никогда не проходил мимо без того, чтобы не обменяться с ней парой слов. Она упоминала о своем сыне и его любви к теннису, но не назойливо, делала это редко и к месту. Но от него не ускользнули нотки гордости за успехи сына. Когда после очередного упоминания Мартин небрежно, мимоходом заметил, что хочет взглянуть на игру ее мальчика, она сказала, что это легко устроить, потому что в субботу будут проводиться соревнования между соседними районами. И сама спешно их организовала. Когда любопытство и интерес заставили Мартина поехать в трущобы, результат стал именно таким, какого и ждала Ада.
Стиль Тая произвел впечатление. Парень был в игре очень агрессивен, чувствовался его взрывной характер, а скорость была просто феноменальной. В середине игры Мартин уже стоял у изгороди, подбадривая криками игроков. А к концу матча реагировал бурно, выражая свой восторг. Он давно не получал такого адреналина на своих тщательно подготовленных кортах, сколько за два часа, проведенные здесь. После игры он подошел к разгоряченному подростку.
— Хочешь играть в теннис, паренек?
Тай вертел ракетку в руке. Он взглянул на дорогой костюм Мартина и ухмыльнулся:
— Вы не одеты для игры.
Но Мартин сразу заметил цепкий взгляд темных глаз, опровергающих наивность ответа, инстинкт подсказывал, что это глаза будущего чемпиона. И он уже на пути к цели.
— Хочешь играть, чтобы зарабатывать?
Тай продолжал крутить ракетку, но пульс его участился.
— Ну, хочу. И что?
Мартин улыбнулся на грубоватый ответ. Одному богу известно, почему ему понравился подросток.
— А то, что тебе нужен тренер и хороший корт. И экипировка. — Он взглянул на потертую дешевую ракетку. — Например, ракетка. Что можно сделать с такими струнами из пластика?
Тай взял мяч и с силой послал на соседнюю площадку.
— Неплохо, — согласился холодно Мартин, — но лучше дело пойдет с настоящими.
— Расскажите, чего я не знаю.
Мартин вытащил пачку сигарет и предложил одну Таю, но тот покачал головой. Мартин не торопясь закурил и глубоко затянулся.
— Это погубит ваши легкие, — заметил Тай.
— Расскажи, чего я не знаю, — парировал Мартин. — Как думаешь, сможешь играть на траве?
Мальчишка в ответ снова ударил по мячу.
— Ты, кажется, уверен в себе.
— Я собираюсь принять участие в Уимблдоне, — уверенно сообщил Тай, — и я выиграю там.
Мартин в ответ даже не улыбнулся. Он полез в карман и достал дорогую визитку:
— Позвони мне в понедельник, — и, повернувшись, пошел прочь.
Так у Тая появился спонсор.
Но последующие семь лет их союз был похож на брак — со спорами, взрывами гнева и неизменными примирениями. Тай работал без устали, был дисциплинирован. Но, много тренируясь, продолжал учиться в школе, потому что и мать и Мартин поставили ему условие. Если он не окончит школу с приличными отметками, патронат отменяется. Тай не протестовал, это не шло вразрез с его планами. Что касается патроната, он принимал его только потому, что ему нельзя было обойтись без покровительства Мартина, хотя тот и давил на него. Взамен получил возможность брать уроки и оттачивать мастерство владения приемами. У него были лучшие ракетки и экипировка. Он играл на травяном, грунтовом, деревянном покрытиях и привыкал к особенностям каждого.
Он тренировался каждое утро перед школой. Вторую половину дня и выходные тоже посвящал теннису. Летом работал несколько часов в магазине спортивного инвентаря Мартина, а остальное время проводил на корте. Когда ему исполнилось шестнадцать, никто в клубе профессиональных игроков не мог его победить. Разве только в неудачные дни.
С его характером мирились. Тем более что игра требовала зрелищности, напоминала своего рода театральное представление. Женщин привлекала его бескомпромиссность и необузданность. Он рано познал удовольствие от общения с женщиной и совершенствовался в искусстве любви так же, как и в игре.
Однажды ровное течение жизни нарушила травма руки — он подрался с парнем, вступившись за сестру. Он считал, что это того стоило, у парня был сломан нос. Отпуск на две недели стал первым в его жизни. Он поехал отдыхать один. Тогда он еще не был известен широкой публике.
20 
