191 
Кэт покачала головой:
– Не пройдет. И ложиться не стоит. Слушай, Ида, ребенок хочет выбраться на свет через то же место, через которое он в тебя попал, ты понимаешь? Ну, внизу. Вам обоим будет легче, если ты будешь стоять во весь рост или на коленях, стараясь держаться прямо. И все произойдет быстрее, если ты будешь двигаться. Так что давай немного прогуляемся.
И в течение двух последующих часов Кэт водила подругу по дому и площадке, время от времени останавливаясь, когда Иду настигала схватка и она садилась на пол. Она хныкала, хваталась за живот и пыталась сдержать схватку. Ида боролась с ребенком, а Кэт боролась с отчаянием Иды. Если бы не это, роды были бы легкими. Малыш лежал правильно и хотел появиться на свет – Кэт поняла это, осмотрев подругу. Она массировала ей живот, как ее научила Те Ронга, заваривала чай, которой должен был успокоить Иду и ослабить боль, но та только всхлипывала, уткнувшись носом в чашку, или вообще отталкивала ее.
– Я не хочу этого! Я не хочу! – причитала она.
В какой-то момент Кэт потеряла терпение и рявкнула:
– Твое поведение не угодно Богу!
Но даже это не помогло. Напротив, Ида, уже почти лишившаяся рассудка от боли и страха, сделала то, на что не осмелилась даже тогда, когда умерла ее мать: она прокляла Бога, а потом, обессиленная и терзаемая болью, прижалась к Кэт и разрыдалась.
– Господь покарает меня! – восклицала она. – Он меня накажет!
Когда спустя шесть бесконечных часов ребенок наконец родился, Кэт настолько устала, словно рожала сама. В итоге она заставила Иду встать на колени на кухонном полу, и только тогда та поняла, что должна помогать ребенку и тужиться. Новорожденная не слишком мягко приземлилась на утоптанный пол – и тут же громко запротестовала.
С тревогой осматривая малышку, Кэт не знала, плакать ей или смеяться. Но, похоже, с девочкой все было в порядке, и лишь вполне объяснимое возмущение читалось на маленьком сморщенном личике – по крайней мере, так казалось Кэт.
– Добро пожаловать в этот мир! – нежно прошептала Кэт, перерезала пуповину и вытерла малышку полотенцами. Она была не слишком крупной, но хорошо развитой и – на взгляд Кэт – совершенно обворожительной. – Ида, посмотри, у тебя дочь! Родилась прямо в объятия Папатуануку. Ида, если ребенка положить сразу на землю, это приносит удачу!
Ида неподвижно лежала на полу, свернувшись калачиком, – боль наконец-то отпустила ее.
– Ида! – встряхнула ее Кэт. – Ну, посмотри же на девочку. Она красавица! А крепкая какая! Ну, маленькая, хватит плакать, поздоровайся с мамой!
Когда Ида наконец медленно повернулась к ребенку, она сделала это скорее из чувства долга, нежели из любопытства, не говоря уже о любви. Конечно же, нужно было посмотреть на ребенка, взять его на руки. Но разве она не должна сначала лечь в постель, помывшись и переодевшись в чистую ночную сорочку? Она вспомнила, как проходили роды в Рабен-Штейнфельде. Даже ее мать расчесывали и умывали, когда она умирала. А сама она лежит здесь, грязная, окровавленная, на голой земле, и принимает из рук подруги это крохотное испачканное существо, которого она не хотела.
– Разве она не хорошенькая? – в отчаянии спросила Кэт.
Ида послушно кивнула.
– Очень, очень красивая, – пробормотала она. – Но нельзя ли мне… нельзя ли мне наконец лечь?
Кэт укутала малышку в простыню и уложила в корзину, которую сплела из тростника для новорожденной. Была еще колыбель, которую Оттфрид смастерил для «наследника», торжественно заявив, что теперь каждый Брандманн, рожденный на новой родине, будет спать именно в ней. Кэт она показалась слишком большой и неуютной для такого крохотного ребенка.
Затем она помогла Иде подняться, искупала ее и отвела в постель, где та снова начала корчиться от боли и наконец вытолкнула из себя послед.
– Неужели это никогда не прекратится? – в отчаянии спросила она. – Неужели никогда?
Кэт успокоила подругу, снова вытерла пот с ее лица, переодела в белоснежную чистую сорочку, при этом не спуская глаз с малышки, которая тихо спала в своей корзинке. Когда Ида наконец потребовала ребенка, Кэт вынула ее весьма неохотно.
– Не разбуди ее, – нежно произнесла она, прежде чем положить ее на руки молодой матери. – Посмотри, как она крепко спит! А какие крохотные у нее ручки! – Малышка спала, сжав кулачки. Кэт подумалось, что даже во сне она кажется очень решительной. – В любом случае она совершенно здорова, можешь не волноваться.
191 
