46 
Сегодня репетировали сцену превращения Золушки в прекрасную принцессу. Вдоволь намахавшись шваброй и протерев целую кучу специально принесенной посуды, Майя радостно встречала прекрасную фею и ее верного пажа.
– Ой, крестная, какая Вы красивая! ...
Та и в самом деле была хороша. Алена Максимова из восьмого недаром считалась одной из первых красавиц школы. Высокая, чуть крупноватая шатенка, с большими серыми глазами, она здорово смотрелась в роли крестной.
– Мальчик, скажи мне, сколько раз Золушка заслужила сегодня похвалу?
– Триста тридцать три раза!
– А сколько раз похвалили?
– Не похвалили ни разу...
Мальчика-пажа играл Витя Колесов. Хрупкий паренек с нежным лицом идеально подходил на эту роль. Но по причине своей стеснительности он никогда бы не согласился выйти на сцену, если б не Майя. Он был давно и безнадежно влюблен в эту девушку, не решаясь однако признаться ей. И роль пажа он принял только для того, чтобы иметь возможность пообщаться со своим кумиром.
– Я не волшебник. Я только учусь.
Витя сияющими глазами смотрел на Золушку. Встав на одно колено, он подносил ей туфельки так, словно дарил частичку своей души. Лиана Казимировна захлопала в ладоши:
– Молодец, Колесов! Просто молодец. Ставлю пять с плюсом. Вот, господа актеры, учитесь, как надо играть роль!
Майя весело улыбалась, глядя на смущенного пажа. Конечно, она все понимала. Ей было немного жаль этого славного мальчишку с большим нежным сердцем. Она хорошо относилась к нему, в чем-то даже симпатизируя, но мысли Золушки были заняты совсем другим человеком. И места в них для мальчика-пажа не оставалось вовсе.
– Продолжаем, продолжаем! Золушка благодарит пажа и крестную.
Майя рассыпалась в словах благодарности перед феей, затем подбежала к пажу и сделала вид, что целует его. Чуть прикоснувшись губами к щеке, девушка побежала к выходу, где ее уже поджидала «заправленная карета».
– Все, все. Молодцы! На сегодня достаточно. Можете идти гулять. Следующая репетиция послезавтра. Не забывайте. До свидания.
Юные актеры и актрисы, попрощавшись с Лианой, стали быстро расходиться и разбегаться из игровой комнаты. По пути к раздевалке они обсуждали прошедшую репетицию, обмениваясь шутками и насмешками. Больше всех доставалось Буче. Он был самым никудышным актером во всей труппе, и даже роль свою запоминал с трудом. Непонятно было, почему Лиана вообще его выбрала.
– Буча, тебе что, медведь на ухо наступил? – ехидничала фея Алена. – Ты вообще слышишь, что тебе говорят-то?
– Да не медведь, – издевалась Борисова. – Это ему Шер-Хан наступил вчера. Вон какое ухо-то красное! ...
Хмурый Буча, который вчера и впрямь неудачно подвернулся под тяжелую руку, только раздраженно сопел и поджимал губы, не желая вступать в перепалку с языкастыми девчонками.
Колесов, пропустив всех вперед, последним вышел из комнаты и направился в свой класс. Сев за парту, он скрестил руки на груди и стал вспоминать прошедшую сцену. Сердце его билось как сумасшедшее, щека горела. Он до сих пор ощущал теплое прикосновение ее губ. Подняв руку, Витя приложил ладонь к щеке и закрыл глаза. Перед ним возникло прекрасное лицо Золушки, ее большие глаза ласково смотрели на него.
– Спасибо тебе, мальчик...
Глава 39
По узкой тропинке шли двое. Широкоплечий парень и эффектная светловолосая девушка медленно прогуливались по вечернему лесу. Одной рукой кавалер обнимал даму за талию, а другой приподнимал нависающие над дорожкой ветки деревьев. Девушка прижималась к своему могучему спутнику, положив голову ему на плечо. Оба молчали.
– А вот скажи, Андрюша. Что ты вообще собираешься после школы? В институт поступать?
Хоршев неопределенно повел плечами.
– Не знаю, Катя. Вообще у меня есть кой-какие планы. Но тебе о них лучше не знать.
Ларина обиженно посмотрела на него.
– А почему? Надеюсь, ты меня за маленькую-то не держишь?
– Да нет, Катюша. – Он улыбнулся. – Конечно не держу. Просто для тебя такие дела непонятны. Ты много не знаешь.
– Ну так объясни!
– А ты поговори со своим отцом, он должен быть в курсе.
Катя остановилась и строго посмотрев на своего спутника, сказала:
– Андрей, или ты перестанешь считать меня ребенком, или я серьезно обижусь.
Хоршев обреченно развел руками.
– Да я сам точно ни в чем не уверен. Просто я общался с серьезными людьми, слышал кой-какие разговоры. Они говорили, что скоро будут большие перемены. То, что сейчас творится в стране – это только начало, дальше вообще будет круто. Будет новая жизнь, большие деньги. И я не хочу оказаться лишним в этом деле. – Хоршев решительно кивнул головой. – Все, больше ни слова, я и так много сказал. Дай слово, что никому. Ни Эльке, ни папке, вообще никому.
46 
