50 
Кэтлин поспешила успокоить мать.
— Не волнуйся, я прекрасно себя чувствую, просто чуть-чуть устала. В последнее время приходится много работать. — Почувствовав вновь приближающуюся тошноту, она резко отодвинула от себя тарелку и вскочила. — Извините, я сейчас вернусь!
Выйдя из столовой, она опрометью бросилась в ванную.
Согнувшись над раковиной, Кэтлин затравленно подумала о том, что это происходит с ней уже четвертый раз за неделю. И надо же, чтобы приступ повторился в родительском доме, прямо за обедом, в присутствии всей семьи! Надо будет завтра же сходить к врачу и проверить желудок.
Вернувшись в столовую, она увидела, что сестра как-то странно поглядывает на нее.
— В чем дело? — спросила у нее Кэтлин. — У меня что-то не так с лицом?
Эмма хихикнула.
— Нет, сестричка, с твоим макияжем все в порядке. — Она быстро переглянулась с мужем. — Просто… я чувствовала себя точно также, когда узнала о том, что беременна.
Кэтлин почувствовала, что ей не хватает воздуха.
— Уж не хочешь ли ты сказать…
— Вовсе нет! — Эмма лукаво посмотрела на сестру. — Только я бы на твоем месте завтра же посетила врача.
Не может быть…
Она лежала на кровати и бессмысленно глядела в потолок. В голове вертелась одна и та же фраза: не может быть… Но зажатый в кулак бланк с результатами обследования не оставлял места сомнениям.
На улице стемнело, но не было сил включить свет.
Внезапно послышался неясный шум, доносящийся с первого этажа. Кэтлин похолодела от ужаса: в доме находился посторонний! Она внезапно вспомнила, что, вернувшись домой, не включила сигнализацию.
Грабитель? В окнах не горел свет, и вор решил, что хозяйка ночует вне дома… Все соседи знают, что она живет одна. С тех пор как ушел Гордон, прошло уже больше месяца. Неужели Флемминг говорил правду, утверждая, что сигнализация является лишь необходимой мерой предосторожности для того, кто собирается жить один? Кэтлин готова была убить себя за беспечность.
Если этого не сделает кое-кто другой. В испуге она вскочила с кровати и отчаянно заметалась по комнате. Она попыталась отыскать какое-нибудь укромное местечко, чтобы спрятаться. Однако из всех комнат в доме спальня менее всего подходила для этого.
Между тем на лестнице раздались тяжелые шаги. Они стремительно приближались. Кэтлин не оставалось ничего другого, как залезть под кровать. И сделала она это как раз вовремя. Через секунду дверь отворилась, и в полумраке молодая женщина разглядела мужские ноги.
Неизвестный подошел к туалетному столику и обшарил все ящики. Кэтлин услышала, как звякнули украшения. Черт, она же забыла их убрать! Затем, судя по звукам, переворошил одежду в шкафу и в комоде. Ищет деньги, внезапно догадалась она. Люди обычно прячут деньги в спальне.
Затаив дыхание, Кэтлин лежала под кроватью. Как назло, правая нога начала затекать от неудобного положения. Но шевелиться было никак нельзя.
Наконец мужские ботинки замерли на середине комнаты, как будто вор оглядывался по сторонам, и направились к выходу из спальни.
Когда за грабителем закрылась дверь, Кэтлин облегченно вздохнула и пошевелила затекшей конечностью. Неожиданно нога задела какой-то небольшой твердый предмет, который с легким стуком покатился по полу.
Баночка крема, машинально подумала Кэтлин, сжимаясь в предчувствии непоправимого. А вдруг грабитель успел отойти от двери и ничего не услышал! А вдруг…
Однако ее надежды не оправдались. Молодая женщина увидела, как дверь медленно-медленно открывается. По полу скользнуло пятно света, похожее на солнечный зайчик. Должно быть, это лунный свет отразился от чего-то блестящего… Нож!
Кэтлин истошно закричала и забилась к стенке. В следующую секунду она услышала глухой удар, и сверкающая сталь со звоном покатилась по полу. Раздались звуки борьбы, затем чье-то грузное тело с тяжелым стуком осело на пол.
— Кэтлин, ты здесь? — раздался знакомый голос.
Нет, это невозможно!
Кто-то повернул выключатель, и по комнате разлился яркий свет. Открыв глаза, Кэтлин увидела побелевшее от испуга лицо Гордона Флемминга.
— Слава Богу, я успел вовремя!
Кэтлин схватилась за протянутую руку, и в мгновении ока очутилась в сильных объятиях.
— О, Гордон! — всхлипнула она, прижимаясь к мускулистой груди. — Я… я…
— Тише, любовь моя! Все позади! — Гордон подхватил ее на руки и начал укачивать, как ребенка. — Больше я никогда не оставлю тебя одну!
50 
