3 
Перед мысленным взором юной мечтательницы проплывали рыцари на боевых конях, закованные в серебряную броню, в сверкающих шлемах с плюмажами, над чьими головами развевались остроконечные знамена с древним гербом.
Но особую славу Ле Бо снискали как искусные певцы и поэты, воспевавшие любовь к Прекрасной Даме. Это от них, от провансальских трубадуров, родилась и завоевала сердца людей любовная лирика. В ней Вальда находила все то, что влекло ее, — высокую поэзию и накал чувств. Пожалуй, сам дух Прованса больше, чем что бы то ни было, убеждал ее, что она не должна выходить замуж иначе, как по любви.
— Любовь! Красота! Поэзия! — музыкой звенело в ее душе.
Но можно ли ожидать высоких чувств от человека, которого привлечет лишь ее богатство, а в нем самом привлекательным может оказаться только его титул?
Девушка в задумчивости подошла к окну, устремила взор на раскинувшийся вокруг необъятный простор. Прованс в начале лета бывает красив как никогда. От самых стен графского замка, что располагался на полпути между Арлем и Ле-Бо, расстилалась всхолмленная зеленая равнина, усеянная тут и там темными иглами кипарисов, усыпанная алыми заплатами маковых полян. Вдали темно-голубая линия горизонта окаймляла золотое, залитое щедрым южным солнцем небо.
— Неужели же, Вальда, — прервал ее размышления отчим, — ты не доверишь мне поступить так, как я считаю наилучшим для твоего блага? — Он говорил с ней так, будто уговаривал заупрямившегося ребенка.
Прежде чем жениться на матери Вальды, граф де Марлимон был известен своими многочисленными любовными победами. Однако ни одна из его сердечных привязанностей не длилась долго, покуда он, приехав в Англию, не влюбился без памяти во вдову сэра Эдварда Берка. С той самой минуты, как их представили друг другу на званом обеде, граф, казалось, напрочь позабыл о том, что в мире существуют другие женщины.
Леди Берк и впрямь была очень хороша собой, однако ее красота была совершенно иной, чем красота ее дочери. Белокожая, с нежным розовым румянцем, классическими чертами лица и золотыми локонами, она напоминала статуэтку дрезденского фарфора. А перед ее мягким, ласковым обаянием не мог устоять никто.
Дочь леди Берк унаследовала от своего отца волосы огненного цвета и столь же огненный темперамент. Сэр Эдвард Берк и в прочих отношениях был личностью исключительной и во многом противоречивой. Это его горячий нрав говорил в Вальде, когда она твердо заявила отчиму:
— Воля ваша, отец, но я не позволю, чтобы меня выдавали кому-то, точно товар в магазине.
— Собираешься остаться старой девой? — жестко спросил тот.
— О, нет, конечно, — живо откликнулась она. — Я собираюсь замуж, но сперва мне хотелось бы немного пожить для себя.
— Опасная философия для молодой девушки, — еще более сурово произнес граф.
Падчерица внимательно посмотрела на него и рассмеялась.
— Понимаю, что вас беспокоит, отец. Вы с мамой, вероятно, боитесь за свою маленькую, глупую курочку, которая может попасть в беду, как младшая де Вилье, что убежала с женатым человеком, или как Ортанс де Пуанье, открывшая на Монмартре художественную студию. Но обещаю вам, что не стану делать ничего подобного!
— Ортанс де Пуанье, по крайней мере, обладает кое-каким талантом, — недовольно обронил граф.
— Стало быть, вы считаете, что у меня нет никакого? — вспыхнула Вальда.
— Дело не в этом. Ты наделена многими талантами, Вальда, но не теми, за которые платят деньги. Впрочем, благодарение господу, тебе нет надобности зарабатывать на кусок хлеба. Однако, явись таковая… поверь, не так-то это просто, как кажется.
Вальда вновь в задумчивости прошлась по гостиной, и граф не мог не отметить врожденных легкости и изящества движений, не столь уж часто встречаемых среди ее сверстниц.
— До чего же вы изобретательны, отец, — остановилась она, обращая к отчиму пронзительный взгляд синих глаз. — Каждый мой довод для вас точно мишень, которую ваши аргументы разбивают с завидной легкостью. Но заметьте: мы неизменно возвращаемся к нашему яблоку раздора — вы по-прежнему намерены выбрать для меня мужа, а я по-прежнему не хочу вступать в брак по чужому выбору.
— Что ж, в таком случае мы поступим вот как. Будем приглашать в дом наиболее достойных людей, способных составить тебе хорошую партию, чтобы ты имела возможность узнать их поближе. Если помнишь, с одним из таких благородных дворян ты уже познакомилась недавно в Париже.
3 
