Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
38 
Прием опытного юриста сработал: застигнутая, словно преступница, врасплох, Марианна не знала, что ответить.
Она сделала несколько глубоких вдохов, чтобы утихомирить отчаянно бьющееся сердце, и наконец сказала:
— Мы сейчас не об этом говорим! Речь шла о спальне и общей кровати.
— Возражение принято. — Хадсон сухо улыбнулся, сощурив глаза. — Из вас, мисс Макбрайд-Хардинг, вышел бы достойный противник в суде. Вас нелегко запугать.
— Моя фамилия Хардинг, и мы не в суде! — отрезала Марианна.
— Знаю. Так что радуйся, что легко отделалась. Ты этого не заслужила.
— Легко? Что значит…
— Успокойся, я не собираюсь набрасываться на тебя среди ночи, чтобы удовлетворить похоть, — продолжил Хадсон с таким отвращением в голосе, что самоуважение Марианны испарилось как дым. — Веришь или нет, на свете немало женщин, которым льстит мое внимание. — (Острая боль ревности пронзила ее.) — Я не унижаюсь до насилия.
В этом Марианна не сомневалась ни на секунду. Вокруг него и так вьются соблазнительнейшие женщины, подобные рыжеволосой Джасмине, — счастливые, уверенные в себе, свободные любить кого пожелают, женщины без страшных семейных тайн.
— Эта кровать не меньше семи футов шириной, — как ни в чем не бывало продолжал Хадсон. — Едва ли мы даже заденем друг друга во сне. Но, если ты опасаешься за свою безопасность, — саркастически добавил он, — можем построить барьер из этих подушечек.
— Я могу лечь в гостиной на софе, — предложила Марианна, указывая на резной диван перед телевизором.
— Не думаю, что ты там заснешь, — хмуро заметил Хадсон. — И не надейся, что я поведу себя как истинный рыцарь и лягу на это прокрустово ложе сам. Так что смирись с кроватью, — насмешливо добавил он. — В конце концов, это всего на одну ночь! — По голосу Марианна поняла, что терпение его на пределе.
— Хорошо.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Приняв душ, Марианна все не решалась выйти из роскошной ванной. Целую вечность она сушила волосы, а затем укладывала непослушную массу золотых кудрей в два тугих узла по бокам головы. Хадсону всегда нравились ее распущенные волосы — он считал, что это очень сексуально, — и новая прическа преследовала две цели: насколько возможно, спрятать волосы и создать образ чопорной женщины, рядом с которой неуместны даже мысли о сексе. Несмотря на жару, Марианна накинула поверх ночной рубашки халат, доходящий до колен. Теперь на виду оставались только руки и ноги. Она потуже затянула пояс и открыла дверь, от души надеясь, что Хадсон припишет ее яркий румянец не смущению, а всего лишь действию горячей воды.
— Закончила? — Он сидел на огромном ложе, просматривая какой-то документ. Кровать была уже разгорожена барьером из подушечек. — А я пока читал мнения наших сенаторов по поводу одного нового закона, — небрежно заметил он, откладывая в сторону бумаги.
— Ты вообще когда-нибудь делаешь перерыв в работе?
— Разумеется, Анни, — когда находится более приятное занятие, — невозмутимо ответил он, явно наслаждаясь ее смущением. — Ничего нет лучше хорошего отдыха после хорошей работы.
Марианна вдруг заметила, что он скинул ботинки; вид босых мужских ног, утопающих в пушистом ковре, нежданно привел ее в смятение.
— Ванная свободна, — торопливо произнесла она.
— Благодарю.
В его голосе Марианна снова услышала отголосок какого-то тайного удовлетворения. Старательно глядя прямо перед собой, она присела на табуретку у кровати и принялась смазывать пылающее лицо кремом.
— Да не дрожи ты так! — раздраженно заметил Хадсон. — Я не кусаюсь, по крайней мере не слишком часто, — насмешливо добавил он.
— Хадсон…
— Да, Анни? — с подозрительной кротостью отозвался он.
— Не пора ли нам в постель? — Едва вымолвив эти слова, она прикусила язык. Проклятие, он не упустит возможности их обыграть!
— Согласен, — вежливо ответил он. — Я уж думал, ты никогда не попросишь! — Мягко улыбнувшись, он направился в ванную. Но у дверей остановился. — Хорошо придумано, но не сработало.
— Что не сработало? — Она уставилась на него, ожидая очередной насмешки.
— Твоя прическа.
Марианна на секунду зажмурилась, чтобы скрыть смятение, а затем гневно взглянула на Хадсона.
— Иду, иду. — И он исчез в ванной. Марианна знала, что ночи в Марокко жаркие, и потому взяла с собой из Англии несколько легких, совсем прозрачных ночных рубашек. Даже самая скромная из них — та, что была на ней сейчас, — не оставляла простора воображению.
38 
