31 
Джон запил таблетки водой и откинулся на подушки. Он выглядел изможденным.
— Наверное, ты права, — он задумчиво посмотрел на Лео. — Ты, должно быть, сожалеешь, что приехала сюда, учитывая, как все обернулось.
— Конечно же, нет! Я рада, что была с Адамом в такой важный для него день, а еще больше рада, что теперь знаю правду о Рейчел. Как ты сам сказал, уже слишком поздно, чтобы восстановить наши с тобой отношения, но я бы хотела верить, что мы сможем стать друзьями.
— О, черт! — воскликнул вдруг Джон, бледнея.
Его дыхание участилось, лицо исказилось. — Лео, скорее отойди, меня сейчас стошнит.
Он вскочил с постели и бросился в ванную.
Пока Джон отсутствовал, Леони оправила постель и с нетерпением принялась дожидаться его появления.
— И ты еще говоришь о возвращении в Брок-Хилл! Я должна отвезти тебя назад, в больницу, и потребовать, чтобы они обследовали тебя более тщательно.
— И не думай! — возразил Джон, глядя на нее с мрачной враждебностью. — Похоже, тебе нравится, что я оказался в таком состоянии.
— Ладно, ладно, не кипятись, — она поправила одеяло. — На таблетки теперь надеяться не стоит, но ты все же пока не принимай других. Лучше пей побольше воды.
— Слушаюсь, сестра, — сказал он утомленно и закрыл глаза.
— Вот и хорошо, — одобрила она. — Попробуй уснуть.
Беспокойный сон Леони был прерван посреди ночи какими-то странными звуками. Некоторое время она неподвижно сидела на постели, гадая, что бы это могло значить, потом сообразила, что до нее доносятся приглушенные рыдания, и бросилась в комнату Фенни, на ходу накидывая халат.
— Дорогая, не плачь, — воскликнула Леони, обнимая девочку. — Ты заболеешь, если будешь так переживать.
— Мне приснилось… — проговорила Фенни сквозь слезы, крепко хватаясь за халат Леони.
— Страшный сон?
— Нет, хороший… Марци играла со мной в саду.. Но потом я проснулась и вспомнила…
Фенни снова горько зарыдала, и Леони еще теснее прижала ее к себе. Потребовались еще стакан воды, поход в ванную и множество объятий, пока расстроенная Фенни наконец не заснула. Когда Леони возвращалась в свою комнату, то обнаружила Джона стоящим в дверном проеме спальни Джесс.
— Что случилось? — спросил он шепотом. — Ей плохо?
Леони увлекла его за собой в глубь комнаты, тщательно прикрыв дверь.
— Тише, тише, не разбуди ее! Мне стоило стольких трудов заставить ее заснуть… Как ты себя чувствуешь? Хочешь, я принесу тебе таблетки?
Он тяжело опустился в кресло:
— Сейчас меня мучает не головная боль, а жажда.
Я уже выпил все, что принесла твоя мама, и собирался налить себе воды из-под крана в ванной, когда услышал, что ты идешь.
— Я принесу тебе бутылку минеральной воды. Сиди здесь и больше не вставай, пока я не вернусь, — распорядилась она. — Если ты потеряешь сознание и упадешь на пол, я не смогу втащить тебя на постель.
Когда она вернулась, он стоял рядом с креслом и при этом так шатался, что она рассерженно подтолкнула его к кровати.
— Боже мой, будь же благоразумным, Джон! Она налила в стакан воды и протянула ему. — Выпей.
— Есть, сестра, — пробормотал он и жадно осушил стакан.
Синяки на его лице еще больше потемнели, из-за чего пластырь на носу казался более белым.
— Я тебе помогу, — быстро сказала Леони, наблюдая его мучительные попытки стащить с себя халат.
— Можешь не беспокоиться, под халатом ты не увидишь ничего непристойного, — пробормотал он и вдруг резко сел, почти упал на край постели. — Твоя мама дала мне пижамные брюки Адама. Совсем новые и подходящие по размеру.
— Вот как, — отозвалась Леони, не в силах сдержать улыбку, которая тут же сменилась обеспокоенным взглядом. — Тебе уже лучше, Джон?
— Я в порядке. Ложись спать, Лео, ты выглядишь измученной.
— Да, денек выдался тот еще, — призналась она.
— Извини, что и я еще добавил тебе переживаний, — мрачно изрек он. — Мне так хотелось найти собаку!
— И мне, — призналась она, смущенная неожиданно появившимися слезами.
— Иди сюда, — скомандовал Джон, похлопав рукой по постели.
Леони свернулась калачиком рядом с ним, рукой судорожно ища в кармане халата носовой платок.
— Извини, — глухо пробормотала она.
Джон нежно обнял ее за плечи.
— Даже большие девочки иногда плачут, Лео.
— Я знаю. — Она яростно потерла глаза. — В Италии в таких случаях всегда говорят: «Поплачь!» И никто никогда не скажет тебе: «Не плачь!»
31 
