31 
— Ну разумеется, — сказал Сэм, выходя и плотно прикрывая за собой дверь.
Где же, черт побери, Жози?
Он постучался к ней и не получил ответа. Но заметил маленькую полоску света под дверью. Может, все это время она провела здесь?
— Жози? — позвал он.
Никакого отклика. Он подождал и снова повторил:
— Жози!
На этот раз он добавил металла в голос.
Наконец послышались тихие шаги. Щелкнул замок. Дверь открылась.
Сэм оторопел.
— Что с тобой? Что случилось?
— Ничего.
Лжет. Прежде он никогда не видел, чтобы она так ужасно выглядела. Лицо пепельно-серого оттенка, губы как темное пятно на мертвенно-бледном фоне, глаза словно выжженные впадины.
Он резко толкнул дверь и решительно прошел в комнату.
— Что произошло?
На ней был халат, под ним — ночная рубашка, те же, что и в ту ночь, когда он привел ее к себе в номер. Сейчас они едва прикрывали ее живот.
— Просто у меня… Ну, это просто схватки.
— Схватки? Сейчас? Ты уже рожаешь?
— Конечно, нет. — Она дернула плечами. — То есть… надеюсь, что нет.
Последние три слова она скорее не произнесла, а выдохнула. Ее начало трясти. Сэм выругался про себя, затем, обняв ее, тихонько, но настойчиво повел в спальню.
— Тебе надо лежать в кровати и не вставать.
— Я и лежала в кровати.
— Извини. Почему же ты мне не сказала?
Она ничего не ответила, просто попыталась смахнуть с себя его руку. Но не вышло. Он довел ее до кровати и откинул пуховое одеяло.
— Ты звонила врачу?
— В этот раз нет.
— Что значит «в этот раз»? Какого черта? Это что, часто у тебя случается?
— Не ругайся, — устало сказала она. — Тебя может услышать ребенок.
— Младенцы реагируют на интонацию, а не на слова.
Сэм не знал, так ли это на самом деле, но по крайней мере объяснение звучало правдоподобно.
— Позвони врачу.
— Зачем? Он просто скажет, чтобы я легла. А это я и сама знаю.
Жози побелела как полотно, став одного цвета с простыней, на которой лежала.
— Когда начались схватки?
— Вскоре после обеда.
— После обеда!
— Но они же прекращаются, — поспешно прибавила она. — То есть не то чтобы идут подряд…
Она отвернулась от него. Ее пальцы судорожно теребили простыню.
— Мне просто надо отдохнуть.
Но в ее голосе не было уверенности. Более того, он был пронзительно тонким. Сэм видел, как она сглотнула слюну. Жози явно избегала его взгляда.
— Я звоню врачу.
Она начала приподниматься.
— Тебе не следует…
— Следует. Я даже не знаю, кто твой врач! Я его ни разу не видел. Его или ее?
— Его, — ворчливо призналась Жози.
— Как его зовут?
На какое-то мгновение ему показалось, что она откажется отвечать.
— Доктор Бастроп, — неохотно сообщила Жози. — Но ей-Богу, ты не должен его беспокоить. Сегодня же суббота.
— А что, все дети рождаются строго с девяти до пяти и исключительно по будням?
Сэм нашел номер телефона врача в телефонной книге и, разговаривая с Жози, набирал его.
— Какой смысл? Он просто скажет, чтобы я легла в постель и отдохнула.
— Поживем — увидим, — ответил Сэм.
Он дозвонился.
— Это Сэм Флетчер. Мне нужен доктор Бастроп. Срочно.
Уже через пять минут, переговорив с дежурным, а затем и с лечащим врачом, они были на пути в больницу.
Теперь Жози понимала, почему Сэм так преуспевает в делах. Ни разу не повысив голос, он сумел настоять на своем. Если бы она сама оставила сообщение на автоответчике доктора Бастропа, то он бы ей, конечно, перезвонил, чтобы убедить в беспочвенности ее страхов. На этом бы все и закончилось.
Сэм же сразу всех привел в движение. Повесив трубку, он обратился к ней:
— Вставай. Мы едем в больницу. — И начал стаскивать с нее одеяло.
Жози даже не шевельнулась. Лежала вся сжавшись и скрестив на груди руки.
— Не глупи. Доктор уже едет. Он будет ждать нас в больнице.
Но Жози по-прежнему не двигалась с места. Она прерывисто дышала, делая неглубокие вдохи, пытаясь усилием воли прекратить схватки. Смысл ее неподвижности внезапно дошел до Сэма. Чертыхнувшись, он присел на корточки рядом с ней.
— Опять схватка. — Это был не вопрос, а утверждение. — Тебе плохо?
Жози быстро качнула головой и шмыгнула носом.
— Да нет. Почти не больно. Просто… просто…
Она старалась говорить спокойно. Но ей это не удалось. Последние несколько слов она произнесла, сорвавшись на плач:
31 
