Особенно,... 
144 
Она быстро продала их дом и переехала в таунхаус в очаровательном охраняемом поселке в Бакхеде.
Эмори и доктор Нил Джеймс пригласили семейную пару – он акушер-гинеколог, она специалист по лечению бесплодия – стать партнерами в клинике. Они оказались весьма ценным приобретением, и клиника процветала.
Нормана и Уилла обвинили, судили и вынесли приговор за половую связь с лицом, не достигшим совершеннолетия. Они получили максимальные сроки. Главную роль в этом сыграла Лиза, храбро давшая показания в зале суда. Они с Полиной переехали в квартиру в Дрейкленде, за которую заплатила Эмори. Слишком гордая, чтобы принять благотворительность, «не заработав ее», как выразилась сама Полина, она работала по утрам в доме для престарелых, помогая приготовить и подать ленч.
Лиза продолжала по выходным работать в «Подземке». Ее встречи с психологом, специалистом по работе с жертвами сексуального насилия, также оплачивала Эмори. Она считала это своим вкладом в ту женщину, которой станет Лиза.
Эмори задержалась у финишной черты чуть дольше, поздравляя пересекавших ее бегунов. Она пообещала интервью ведущему местного утреннего ток-шоу.
– Я дам команду моим людям связаться с вашими людьми, – сказал он, и Эмори рассмеялась.
И вдруг услышала:
– Хороший бег, Док.
Она обернулась и увидела Хэйеса. Он стоял прямо у нее за спиной.
Карнавальная атмосфера, царившая вокруг финишной черты, отступила. Эмори слышала только его голос и видела лишь его лицо и необыкновенные глаза, которые, как всегда, прямо смотрели в ее зрачки.
Потертые голубые джинсы, белая рубашка с закатанными до локтей рукавами. Он выглядел потрясающе, непринужденным и красивым, и ей захотелось так же сильно поразить его.
Они так долго смотрели друг на друга, что привлекли внимание окружающих, и Эмори поняла это.
– Спасибо. Было мило с твоей стороны подойти ко мне и сказать об этом.
У нее разрывалось сердце, но она отвернулась и пошла прочь.
Мужчина пошел с ней рядом.
– Где припаркована твоя машина?
– В нескольких кварталах отсюда.
– Мой пикап стоит ближе.
Эмори не стала с ним спорить и пошла за ним, все еще не совсем веря, что это не сон.
– Сколько народу, – заметил Хэйес, когда они шли через парковку к его машине.
– Так как это первый благотворительный марафон, я удивлена и такой поддержкой, и числом записавшихся бегунов. Мы собрали семьсот пятьдесят тысяч долларов.
– Семьсот пятьдесят две.
Она посмотрела на него.
– Я внес деньги только сегодня утром.
– Спасибо.
– Пожалуйста. Все, мы пришли.
– Ты снова водишь свой пикап, как я посмотрю.
– Меня никто не ищет.
Он помог Эмори сесть на пассажирское место, потом обошел грузовичок и сел за руль.
– Когда будешь выезжать с парковки, поверни налево, – подсказала она.
Но Хэйес не стал включать зажигание. Он просто сидел и смотрел через ветровое стекло. Эмори скорее бы превратилась в камень, чем спросила, где он был, чем занимался, поэтому она ждала, чтобы мужчина заговорил первым. Спустя некоторое время Хэйес повернул к ней голову.
– Ребекка сказала мне, что она тебе написала.
– Джек Коннел дал ей мой адрес. Твоей сестре захотелось поблагодарить меня за то, что «привела тебя в чувство».
Он фыркнул.
– Очень на нее похоже, – Хэйес поднял бровь. – Ребекка нашла тебя через Коннела, да? Она упоминала о нем в своем письме?
– Несколько раз.
– Угу. Мне они тоже писали друг о друге. Думаю, между ними что-то есть.
– Правда?
Хэйес выругался сквозь зубы, но без злости.
– Думаю, так мне и надо, – помолчав немного, он продолжал: – Школьный оркестр Сары играл в городском парке в день святого Патрика. Я приехал на концерт.
– Я уверена, что девочка была счастлива.
– Кажется, так. Я остался на неделю. Съел много рыбы.
– Ты же не любишь рыбу.
– Теперь я люблю ее еще меньше. За эту неделю я получил столько омега-3, что мне хватит до конца жизни.
Эмори все еще не была готова улыбнуться. Она вежливо спросила:
– Значит, вы с Коннелом поддерживаете связь?
– Думаю, он хочет меня усыновить.
– Джек давно уже тебя усыновил.
– Единственный плюс в его опеке это то, что я все время был в курсе происходящего с тобой после возвращения из Северной Каролины.
После этого ей уже не удалось сдержать свой гнев.
– Значит, он настоящий сплетник.
– Практически бабка-болтунья.
144 
