Глава 15

— Я знаю, вы не спите, можете перестать притворяться!

Элли действительно не спала. Она слышала, как пару секунд назад дверь спальни медленно открылась и затем снова закрылась. Но она надеялась, что посетитель, кем бы он ни был, остался по другую сторону двери.

Она молча замерла под одеялом, не желая вступать в конфронтацию с Джастином. Может, если он не дождется ответа, просто уйдет? Расставшись с ним и его матерью, она поднялась к себе и насладилась горячей ванной. Затем к ней заглянула Рэйчел Сен-Джаст. Они поговорили, и герцогиня спустилась к семейному ужину. А поскольку Элли по-прежнему утверждала, что у нее болит голова, милая леди прислала в спальню Стенхоупа с некоторыми блюдами на подносе.

Вскоре Элли услышала, как на подъездную дорожку выводят карету, и вся семья Сен-Джаст, видимо, отправилась на суаре к леди Литтлтон. С тех пор прошло уже несколько часов, и Элли не слышала, чтобы карета вернулась. Тогда она заключила, что Джастин, несмотря на неприятие светской жизни, тоже отправился на прием к леди Литтлтон с матерью и бабушкой.

— Элеонора?

Она упорно не открывала глаз, хотя сквозь веки чувствовала свет зажженной свечи. Джастин явно приблизился к ее постели.

— Черт побери, неужели в этом доме нет ни одной женщины, которая не избегала бы моего общества! — яростно пробормотал он.

В его голосе звучала мальчишеская обида, которая контрастировала с его обычными высокомерно-уверенными манерами. Элли невольно распахнула глаза, забыв о своих надеждах, что он уйдет, если она будет его игнорировать.

— Ага! — Джастин с торжеством уставился на нее. Он стоял у самой кровати, подняв над головой свечу.

Элли перевернулась на спину, подтянула одеяло до самой шеи и после этого осторожно взглянула на него. И быстро осознала, что он прислоняется к кроватному столбику, чтобы не упасть, вид у него совсем не презентабельный. За прошедшие часы куда-то исчезли сюртук и шейный платок, верхние пуговицы на рубашке расстегнуты, жилет тоже. Ей хватило одного взгляда на его лицо, чтобы заметить, как блестят у него глаза, а на острых скулах появился заметный румянец.

— Джастин, вы что, пьяны?

Он моргнул и сделал вид, что задумался.

— Возможно, я и выпил после ужина бутылочку бренди или две.

Разве можно устоять и не насладиться зрелищем? Надменный герцог Ройстон надрался до такой степени, что едва удерживается на ногах!

— Тогда вам, наверное, лучше сесть, иначе вы можете упасть на пол. Не сюда! — возмущенно пискнула Элли, когда он тут же уселся на край кровати, и ей пришлось стремглав перебраться на другую сторону, чтобы избежать опасности быть раздавленной. — Джастин, вы не должны находиться в моей спальне, не говоря уж о том, чтобы сидеть на моей постели!

— А почему нет? — Слегка покачиваясь, он подался вперед и поставил подсвечник на ночной столик. — Ну и ну. — Он с видимым усилием выпрямился, посидел несколько секунд, потом, не разуваясь, закинул ноги на постель и улегся на спину рядом с Элли. — Мне кажется или потолок действительно кружится?

— Джастин! — Элли села и, нахмурив брови, нетерпеливо уставилась на него. Все ее злорадство как ветром сдуло. Он лежал с закрытыми глазами, густые ресницы веером спускались на вспыхнувшие румянцем скулы. — Джастин?

Тот, не открывая глаз, растянул губы в довольной улыбке.

— Я смотрю, вы научились звать меня по имени.

— Джастин! — с явным раздражением повторила она, схватила его за руку и встряхнула, впрочем, без особого результата. Он только удобнее устроился на подушках. — Вставайте и немедленно уходите!

— Почему это?

— Ваша мать и бабушка скоро вернутся.

— Они пробудут там еще несколько часов. — Он поднял руку, чтобы прикрыть зевок. — В библиотеке было чертовски одиноко, а с вами тепло и уютно.

Элли замерла. Неожиданное признание от джентльмена, который всегда ясно давал понять, что не нуждается ни в чьей компании.

— Почему ваша мать и вдовствующая герцогиня избегают вашего общества?

Он пожал плечами:

— А им нужна причина?

На взгляд Элли, безусловно, да. Рэйчел Сен-Джаст встретила сына после долгой разлуки очень эмоционально, а старая леди после его возвращения в Ройстон-Хаус готова простить что угодно.

  59