92 
Голос профессора Марлока оставался ровным, невозмутимым, и нервозность выражалась только в том, что трубочкой он попыхивал чаще обычного. Впрочем, все здесь присутствующие владеть собой умели, и напряжение, в котором они пребывали, проявлялось как раз в таких вот мелочах: кто курил больше обычного, кто слишком часто менял позу…
— Автоматически возникает серьезная и любопытная загадка, — говорил Марлок. — Даже две. Первое: когда заработала Крепость Королей? Достоверно известно, что климат, каков он сегодня, стал таким сразу же после Шторма… но не могла же Багряная Звезда стать детонатором? Судя по тому, что Крепость исправно работала пять с половиной тысяч лет, она была полностью отлажена, готова к пуску… или уже запущена. Даже если допустить, что Багряная Звезда все же сыграла роль рубильника, установка была полностью готова к работе. Но вот за сколько времени до Шторма? Успела ли она произвести полное, глобальное изменение климата, или сделала это лишь частично? Второе. Что вызвало изменение — и существенное — положения оси вращения планеты? Конечно, о Крепости Королей нам ничего неизвестно, но мне плохо верится, что это сделала работа Крепости Королей. Установка, предназначенная исключительно для глобального изменения погоды, не смогла бы такое устроить. Тут нужно что-то другое, не менее масштабное… а быть может, и гораздо более масштабное. Мои специалисты проделали кое-какие расчеты — чистая теория, не подтвержденная практикой, конечно. Но все равно, есть сильные основания подозревать Багряную Звезду…
Загадки и впрямь были серьезными и любопытными — но сейчас не было смысла их обсуждать. Преспокойно можно было отложить, и надолго. Но все равно, Марлок поступил умно. Лучше слушать его с видом самого живого интереса, чем молча сидеть, понемногу заводя себя…
Он замолчал, но тягостного молчания не последовало — почти сразу же отозвалась Канилла:
— Мне вот думается… Даже если изменение оси — результат работ какой-то установки… Ну, скажем, они решили совместить изменения климата с изменением оси… Ось никак не могла принять новое положение резко — это вызвало бы глобальный катаклизм. Чистой воды теория, конечно, но мне представляется, что процесс был долгим, крайне долгим…
Молодец, девочка, подумал Сварог, быстро сообразила, что к чему, почему Марлок принялся разглагольствовать о совершенно бесполезных на данный момент вещах, и решила подыграть. Чтобы подыграть в свою очередь, он сказал:
— Все возможно. Даже если установка для изменения оси планеты все же была, ее мы никогда не искали. И о Шторме знаем слишком мало. Лейтенант Дегро, я думаю, права в одном: резкое изменение положения оси вызвало бы страшные катаклизмы. Какие именно, можно просчитать на компьютерных моделях, профессор?
— Безусловно, — сказал Марлок. — Это, конечно, работа не на час и даже не на день, но расчеты сделать можно с высочайшей степенью вероятности.
На какое-то время все же настало то самое нежеланное молчание, Сварог в который уж раз подмечал краешком глаза быстрые, якобы нечаянные взгляды…
Что поделать, если сейчас последней надеждой, последним шансом оставался как раз он. Никаких преувеличений, ни капли повышенного самомнения. Именно так и обстояло. И Технион, и Магистериум, тщательнейшим образом изучившие сделанные орбиталом Каниллы записи, оказались бессильны хотя бы приблизительно определить, что собой представляют «купола». Тогда Сварог перекинул записи Золотым Обезьянам. На сей раз ему без труда удалось подыскать точную конкретную формулировку, вполне приемлемую для роботов как руководство к действию. Особенно и голову ломать не пришлось. «Исследовать записи максимально скрупулезно, попытаться установить, что представляет собой данное излучение. По возможности установить его источник». Судя по тому, что Велордеран молчал уже более трех квадрансов, Золотые Обезьяны все еще работали. Окажись и они бессильными перед загадкой, так бы и доложили. Так что надежда не умерла…
Канилла посмотрела на профессора:
— Если моделировать возможный катаклизм…
И замолчала, уставясь на Сварога — как и все остальные. В кабинете Канцлера воцарилась мертвейшая тишина. Все смотрели на него прямо-таки с лютой надеждой — а он, услышав знакомое мелодичное курлыканье, прямо-таки вырвал из кармана «портсигар», золотой, с мастерской имитацией большого черного бриллианта на крышке. Служивший исключительно для связи с Хелльстадом, и там же, понятно, изготовленный. Его «главный» портсигар, здешнее изделие, для этого, естественно, не годился.
92 
