Особенно,... 
21 
— Очень разумно, — одобрил Максимус, кивком указывая на бассейн перед беседкой. — Здесь он будет в безопасности.
И это стало началом многочисленных скрытых обсуждений дальнейшего пребывания Тео в их доме, в которые были вовлечены оба родителя Ари. Они твердо намеревались сделать внука частью своей жизни. И ни разу никто не упрекнул Тину в том, что она столько лет скрывала правду.
Максимус задал ей несколько вопросов по поводу ее личной жизни, но все его внимание было поглощено Тео.
Когда настала очередь праздничного торта, Ари напомнил Тео о традиции загадывать желание, перед тем как задуть свечи. Мальчик так и сделал. Все дружно зааплодировали.
— А мое желание сбудется? — спросил он у Ари.
— Очень надеюсь, Тео. Даже если ты загадал настоящего коня, такого как Максимус, твое желание вполне осуществимо.
— А если я загадал папу, это может сбыться?
Тина судорожно сцепила руки на коленях. Ей стало трудно дышать. За столом повисла напряженная тишина.
— Да, это тоже может сбыться, — решительно ответил Ари.
Елена взяла внука на руки и, крепко обняв, прижала к себе.
— Ты скучаешь по дедушке, дорогой? — Она печально улыбнулась Софии. — Мой супруг умер год назад. Он обожал Тео. У него не было сыновей, поэтому рождение внука стало для него настоящим подарком.
— Да, самым прелестным подарком, — хрипло произнесла София, слегка задержав взгляд на Тео, прежде чем выразительно посмотреть на Тину.
— Мальчик так хорошо проводит время с Ари… — продолжила Елена.
— Ари прекрасно ладит с детьми, — прервала ее София. — Племянники просто обожают его. Из него получится замечательный отец.
Тина знала, что эти слова предназначались именно ей. Возможно, это правда. Он может стать замечательным отцом, но быть замечательным мужем — совсем другое дело.
— Мы с Максимусом с нетерпением ждем, когда у него наконец появится своя семья, — продолжила София.
— Мама, ты снова слишком настойчива, — мягко остановил ее Ари.
Она вздохнула, приглашая Елену разделить с ней недовольство тем, как несерьезно относится современная молодежь к браку.
— А кто занимается семейным рестораном в ваше отсутствие, Кристина? — неожиданно обратился к ней Максимус.
Ей понадобилось сделать большой глоток воды, чтобы освежить пересохшее горло.
— Шеф-повар и метрдотель.
— И вы им полностью доверяете?
— Да. Перед смертью мой отец распорядился таким образом, что оба получают процент от прибыли. Теперь успешное управление рестораном — в их собственных интересах.
— О! Ваш отец был очень прозорливым человеком, — заметил он удовлетворенно.
— Но это только на время. Обязательно должен быть кто-то главный, — произнесла она с нескрываемой гордостью.
— Видимо, он высоко ценил ваши способности, Кристина. Но я бы не хотел для вас такой судьбы.
Взгляд его янтарных глаз не оставлял и тени сомнения. Тина не собиралась протестовать.
— Я имею право сама выбирать, как поступать со своей жизнью. И отец уважал мою позицию.
— Я не думаю, что этот выбор — единственное, что имеет значение, когда женщина становится матерью, Кристина, — парировал Максимус. — Необходимо учитывать права ребенка.
— Папа… — начал Ари, и в его голосе прозвучало предостережение.
— Она должна это понимать, Ари, — быстро ответил он.
— Я понимаю, — решительно ответила Тина. — И думаю о ребенке, — сказала она и, понизив голос так, чтобы на другом конце стола ее не услышали, добавила: — Надеюсь, вы тоже. Я — мама Тео и навсегда ею останусь.
Она не позволит им забрать сына. Она согласится на то, чтобы он проводил с ними время, но будет ненавидеть каждую минуту, потраченную попусту вдали от сына.
— Прошу, простите мне мою бестактность, — резко произнес Максимус. — Вы — прекрасная мать, Кристина. И это очень ценится в нашей семье. И мы в долгу перед вами и вашим сыном. Чем я могу помочь? Я хотел бы наслаждаться его обществом как можно чаще.
Теплая ладонь легла на ее сжатый в напряжении кулак и нежно сжала его.
— Все хорошо, Кристина, — прошептал Ари, — мы друзья, а не враги.
Она смотрела на свои руки, в отчаянии кусая губы и тщетно сражаясь с подступающими слезами. Он предложил ей выйти за него замуж, что было самым простым способом решения вопроса об опекунстве, но как она могла решиться на этот шаг, если чувствовала себя настолько уязвимой перед ним — Ари ворвался в ее жизнь и снова пытался перевернуть все вверх дном?
21 
