167 
Денэтор II был высоким и сильным, имел истинно королевскую осанку, был горд и статен. Давно такой видной фигуры не было у кормила гондорской власти. Кроме того, он был умен, прозорлив, прекрасно знал историю и читал древние книги. Они с Торонгилом были похожи, как братья, но Торонгилу доставалась слава, и Денэтору казалось, что чужеземец затмевает его в глазах отца и приближенных. Многие гондорцы даже думали, что Торонгил ушел, чтобы не дожидаться, когда его соперник, сын Наместника, получит власть, но на самом деле пути Денэтора и Торонгила ни разу не пересеклись, и Торонгил никогда не переступал границ своего подчиненного положения. Он служил Эктелиону — и только. Лишь в одном явно расходились Денэтор и Торонгил: Торонгил часто предупреждал Наместника о возможной измене и просил не доверять Саруману Белому из Исенгарда, а советовал воспользоваться дружбой Гэндальфа Серого. Но Денэтор никогда не любил Гэндальфа, и после смерти Эктелиона Серому Страннику перестали оказывать радушный прием в Гондоре. Поэтому позднее, когда все это стало известно, многие решили, что Денэтор уже тогда проницательным взором видел дальше и глубже других, вовремя догадался, кто был странный чужеземец, и заподозрил, что Торонгил с Мифрандиром вместе готовят против него заговор, желая отобрать власть, которую он считал законной.
Когда Денэтор стал Наместником (год 2984), оказалось, что он умеет править и держать страну в порядке. Говорил он мало, выслушивал все советы, но потом все делал так, как сам решит. Женился он поздно, в жены взял Финделису дочь Адрахила князя Дол Эмроса (2976 год). Она была очень красива, обладала нежным и чутким сердцем, но умерла рано, всего лишь через 12 лет после свадьбы. Денэтор, несмотря на внешнюю суровость, любил ее больше всего на свете, и после ее смерти перенес всю любовь на старшего из двух сыновей, которых она ему подарила. Когда Финделиса была еще жива, казалось, что она увядает в каменном городе, как заморский цветок, перенесенный на бесплодную скалистую почву. Тень Мордора давила и отравляла ее, она все смотрела на юг, в сторону Моря, по которому тосковала.
После ее смерти Денэтор совсем помрачнел и стал еще молчаливее, чем прежде. Целыми днями они сидел в Башне, погруженный в невеселые размышления, предвидя, что как только пробьет роковой час, Мордор неизбежно нападет на его страну. Позднее пришлось допустить, что, вероятно, Денэтор, чья душа и разум жаждали знаний, а гордость заставляла переоценивать собственную силу воли, осмелился уже тогда заглянуть в Палантир Белой Башни. Никто из Наместников до него на это не отваживался; даже Короли Эарнил и Эарнур этого не делали; с тех пор как пала крепость Минас Итиль и Палантир Исилдура достался врагу, Кристалл Анариона, как называли Палантир, хранившийся в Минас Тирите, стал опасен. Он был из всех Палантиров ближайшим к тому, которым завладел Саурон.
Глядя в Палантир, Денэтор узнавал о многом, что делалось в государстве и далеко за его границами. Люди дивились его прозорливости, но Наместник заплатил за это дорогую цену и преждевременно состарился, устав тягаться с волей Саурона. Гордость росла в его душе вместе с отчаянием, и в конце концов он стал думать, что все в мире сводится к борьбе Повелителя Белой Башни с Властелином Барад-Дура. Он не верил даже тем, кто на самом деле боролся с Сауроном, но не служил ему, Денэтору.
Тем временем близилось начало Войны за Кольцо, а сыновья Денэтора выросли, став достойными мужами. Боромир, любимец отца, был старше брата на пять лет. На отца он был похож, так же красив, силен, так же горд и бесстрашен, но, пожалуй, на этом сходство кончалось. Он чем-то напоминал короля Эарнура, так же не спешил брать жену, так же больше всего любил военные забавы. К старым книгам он склонности не проявлял, любил только повести о давних битвах. Младший, Фарамир, внешне был похож на брата, но характером сильно от него отличался. Он умел, как отец, проникать в людские сердца, но то, что он в них читал, будило в нем не покровительственное презрение, а милосердие. Он любил книги и музыку, был мягок в обращении, поэтому те, кто судил по внешности, считали его менее храбрым и менее достойным, чем Боромир. На самом же деле он был равен брату в храбрости, но не искал опасностей ради того, чтобы себя показать. Когда в город приезжал Гэндальф, Фарамир дружелюбно встречал его, не стеснялся учиться у мудреца, и это — как многое другое в младшем сыне — не нравилось Денэтору.
167 
