67 
– Случилось? – Сбитая с толку, Дина отрицательно качнула головой. – Не знаю. Кесси, ты не в курсе, откуда здесь вот это? – Она подняла вверх обыкновенный белый конверт, на котором было написано только ее имя.
– Он уже лежал у тебя на столе, когда я принесла остальную почту. А что такое?
– Просто это странно. Я получаю такие письма еще с прошлой весны. – Она повернула листок к Кесси, чтобы та могла его прочитать.
Дина, ты такая красивая.
Твои глаза смотрят прямо мне в душу.
Я буду любить тебя вечно.
Кесси поджала губы.
– Мне кажется, это даже приятно. Такое замечательное признание в любви, особенно если сравнить с некоторыми другими письмами, которые ты получаешь. Ты беспокоишься из-за этого?
– Не беспокоюсь. Но мне делается немного не по себе. По-моему, это не совсем нормально – так долго слать мне эти письма.
– Ты уверена, что они все от одного и того же человека?
– Одинаковые конверты, однотипные послания, напечатанные одним и тем же красным шрифтом. – Дина чувствовала смутную тревогу. – Может, этот человек работает в нашем здании?
Кто-нибудь, кого она видит каждый день. С кем разговаривает. Работает.
– И никто не предлагал тебе встретиться, никто не заходил тебя проведать?
– Что? Нет? – Дина с усилием стряхнула с себя мрачное настроение, пожала плечами. – Это глупо. Но безвредно, – произнесла она, словно стараясь убедить саму себя. Потом медленно разорвала лист на две части и бросила его в корзинку для бумаг. – Давай посмотрим, Кесси, что мы еще успеем сделать до обеда.
– Хорошо. Ты вчера случайно не видела специальной программы Анджелы?
– Конечно, видела. – Дина усмехнулась. – Ты ведь не думаешь, что я пропустила бы первое шоу моей основной соперницы, пущенное в лучшее эфирное время, а? Она неплохо поработала.
– Не все критики так считают. – Кесси стукнула пальцем по вырезкам на столе у Дины. – Статья в «Таймс» была просто убийственной.
Дина автоматически потянулась к стопке вырезок и прочла лежавшую сверху критическую статью.
«Помпезное и поверхностное. – Она вздрогнула. – Временами то жеманное, то лицемерное».
– Результаты опросов тоже оказались не совсем такими, как она рассчитывала, – сказала Кесси. – Они еще не приводят в замешательство, но их уже сложно назвать звездными. «Пост» назвала ее шоу «самовозвеличиванием».
– Это как раз ее стиль.
– Она немного переборщила с этим туром по своему новому дому и воркованием о Нью-Йорке. И ее снимали больше, чем гостей. – Кесси пожала плечами, усмехнулась. – Я посчитала.
– Представляю, как трудно ей будет с этим примириться. – Дина опять отложила рецензии в сторону. – Но она оправится. – Дина бросила предостерегающий взгляд в сторону Кесси. – У нас с ней были свои проблемы, но я никому не желаю такой убийственной критики.
– Я тоже. Но я просто не хочу, чтобы она сделала тебе больно.
– Ничего, пули отскакивают от меня, – сухо отозвалась Дина. – А теперь давай забудем об Анджеле. Я уверена, что ей сегодня не до меня.
Поначалу гнев Анджелы по поводу рецензий вылился в снежную бурю из мелко разодранной газеты. Мятые клочки усеяли пол ее офиса.
– Этим мерзавцам не удастся мне навредить!
Дэн Гарднер, новый исполнительный продюсер шоу «У Анджелы», мудро ждал, пока этот шторм немного поутихнет. Ему исполнилось тридцать, а сложен он был как борец среднего веса – с плотным, мускулистым телом. Аккуратная классическая стрижка шла к его мальчишескому лицу, темные волосы подчеркивали ярко-синий цвет глаз и небольшую ямочку на подбородке.
У него был проницательный ум, и перед ним стояла простая задача: попасть наверх на любой лошадке, лишь бы везла побыстрее.
– Анджела, все знают, что критики – дерьмо. – Он налил ей чашечку успокаивающего чая. – Эти кретины всегда рады дешевым выпадам против любого, кто находится наверху. А ты именно там, на самом верху.
– Вот именно, черт побери! – Она вихрем рванулась прочь, и чай выплеснулся на блюдце. Ярость лучше, чем слезы, знала Анджела. Никто, абсолютно никто не смеет наслаждаться ее болью, ее обидой. Она так гордилась, показывая свой новый дом, делясь своей личной жизнью со зрителями!..
А они назвали это «жеманничаньем»!
– И рейтинг это доказал бы, – огрызнулась она, – если бы не эта сволочная война! Чертовы зрители, им никак не надоест вся эта хреновина! Да стереть с лица земли эту чертову страну и скорее обо всем забыть!
67 
