Последние отзывы

  9  

Секунду он подумывал о том, чтобы позвонить Сейди, затем тряхнул головой и отказался от этой затеи. Если он отправит ей сообщение на лифте для руководства, то она получит его, еще не успев выйти из здания.

Пинком закрыв дверь, Никос вернулся за письменный стол и взял авторучку и бумагу.

Сейди сделала все, что могла. Увы, она проиграла. Ничто и никто не одолеет жуткой и жестокой ненависти, которую Никос взращивал в себе все эти годы. Он никогда не будет прежним Никосом, которого она любила пять лет назад и за которого собиралась выйти замуж.

Резко тряхнув головой, Сейди решительно задрала подбородок, решив, что пора посмотреть правде в глаза.

Хватит обманывать себя! Любимый ею Никос — фантазия, иллюзия, незнакомец, которого в действительности никогда не было. Он просто играл с ней, манипулировал ею, пока не добился своего. Если бы отец Сейди вовремя не вмешался, она пострадала бы больше!

Лифт остановился, двери открылись, и Сейди заставила себя быстрее идти к выходу, чтобы поскорее выбраться из этой омерзительной атмосферы ненависти.

Идя по мраморному полу вестибюля, Сейди услышала звуковой сигнал мобильного телефона. Она знала, от кого получила эсэмэску, даже не доставая телефона из сумочки. Увидев на дисплее надпись «Новое сообщение от мамы», Сейди едва не отключила телефон. Однако нельзя трусить. Ей придется встретиться с семьей и сообщить о своем провале. Глубоко вздохнув, она нажала кнопку и прочла: «Как дела? Хорошие новости? Мы остаемся?»

Сейди оставалось только стоять в центре вестибюля и пялиться на дисплей телефона, пока тот не погас. Какие слова ей придумать, чтобы не причинять слишком сильные страдания матери?

— Мисс Картерет?

Лишь спустя пару секунд Сейди поняла, что к ней обращаются. Рядом стояла секретарша.

— Извините, мисс Картерет, у меня для вас сообщение.

— Сообщение? — Сейди безучастно уставилась на сложенный лист бумаги, который протягивала женщина. — От кого?

Впрочем, ответ напрашивался сам собой — это сообщение ей мог прислать только один человек. При мысли о Никосе у нее задрожали руки.

Взяв лист бумаги, поблагодарив и подождав, пока секретарша отошла в сторону, Сейди развернула листок. На ней не было ни обращения, ни подписи, но этого и не требовалось. Она сразу узнала четкий, размашистый почерк Никоса, которым было торопливо нацарапано всего пять слов: «„Камбрелли“, восемь вечера. Будь там».

Итак, ей отдали явный приказ, которому следует подчиниться, если только Сейди не хочет осложнений.

Боже правый, этот мужчина умеет причинять боль! «Камбрелли» был небольшим итальянским ресторанчиком, куда Никос повел Сейди в их первое свидание.

Сейди вознегодовала в душе. С какой стати этот человек отдает ей приказы и ждет от нее покорности?! Крепко вцепившись пальцами в листок бумаги, Сейди едва не скомкала его и не выбросила прочь. Будь она проклята, если…

Однако рассудок приказал ей остановиться. Неужели она решила бросить вызов самому Никосу Константосу? Сейчас в его руках все козыри. Он ведь четко заявил, что не станет ей помогать. Так зачем это послание?

Разгладив записку, Сейди перечитала ее.

Неизвестно, что задумал Никос, но, кажется, он решил бросить ей спасательный круг. Отказавшись, Сейди окажется в дураках…

— Скажите мистеру Константосу, что я встречусь с ним в условленное время.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

«Жаль, что прошлого не вернешь», — подумала Сейди, проходя за официантом к одной из кабинок в конце зала, кстати далеко от окна. Вот бы прийти сюда, будучи наивной двадцатилетней студенткой университета! Ее голова кружилась бы от восторга, а ноги едва касались бы земли, так как она шла на свидание с самым удивительным мужчиной, которого знала. И предвкушала бы самый замечательный из вечеров…

— Что за дурочка, — пробормотала она.

— Ох, извините, ничего.

«Следует держать себя в руках», — подумала Сейди, вынудив себя растянуть губы в смущенной полуулыбке. Утренние волнения и беспокойство по поводу предстоящей вечерней встречи, похоже, окончательно лишили ее самообладания.

Ох, как же Сейди сожалела, что никто не образумил ее пять лет назад! Почему наивную девушку, какой она была, не предупредили о том, что нельзя верить ни одному слову Никоса? Лучше бы она разочаровалась в нем до того, как начались их отношения. Не пришлось бы тогда безнадежно и безрассудно влюбляться, а затем так же жестоко обмануться. Нет ничего хуже, когда восторг и радость сменяются ощущением потери и предательства.

  9