Особенно,... 
65 
Джейн слегка расслабилась, и Джо убрал значок обратно.
– Где больно? – спросила Ева, наклоняясь над ней.
– Пусть он слезет с меня, – прошипела Джейн.
– Слезь с нее, Джо, – попросила Ева.
– Смотри, как бы нам об этом не пожалеть. – Джо тяжело поднялся, опираясь на бейсбольную биту.
– Фараон чертов! – Джейн села на полу, и по ее щекам снова потекли злые слезы. – Где ты был раньше? Почему, когда вы действительно нужны, вас не дозовешься? Фараон, коп проклятый!
– Зато теперь я здесь, – сказал Джо спокойно. – Кажется, мы тебя ранили. Куда?
– Не меня, Фэй… Фэй ранена!
Ева похолодела.
– Мисс Шугартон ранена?
– Да… – Девочка обернулась и беспомощно поглядела на кухонную дверь. – Фэй!..
– Господи Иисусе!
Ева вскочила на ноги и бросилась вперед.
* * *
Кровь была повсюду.
На полу.
На столе.
На опрокинутом кухонном табурете.
На стене в углу, где лежала с перерезанным горлом Фэй Шугартон. Ее мертвые глаза неподвижно уставились в пространство, рот был раскрыт в последнем беззвучном крике.
– Не двигайся! – предупредил Джо, хватая Еву за руку. – Здесь могут быть следы. Ты можешь нечаянно их уничтожить.
– Она мертва, – сказала Ева тусклым, невыразительным голосом.
– Да. – Джо развернул ее и слегка подтолкнул к дверям гостиной. – Иди займись девочкой, а я позвоню в полицию. Кстати, спроси у Джейн, может быть, она кого-нибудь видела?
Ева никак не могла оторвать взгляд от мертвого тела на полу.
– Дон… – прошептала она. – Это Дон…
– Ступай!
Она кивнула и медленно вышла из кухни.
Джейн сидела у стены, подтянув худенькие колени к груди.
– Фэй умерла, да?
– Да. – Ева опустилась перед ней на корточки. – Ты… никого не видела?
Джейн отрицательно покачала головой.
– Я хотела помочь… У Фэй шла кровь. Надо было остановить ее, но я не смогла. Нам в школе говорили, что если когда-нибудь с кем-то из нас случится несчастье, то первым делом надо остановить кровотечение, но я… – Джейн не договорила. Ее узенькие плечи судорожно дернулись, и Еве захотелось обнять девочку и прижать к себе, но она не посмела. Джейн со всех сторон окружила себя высокой стеной, которая, хоть и была незримой, все же представляла собой почти непреодолимое препятствие.
– Ты не виновата, – негромко сказала Ева. – Я уверена, что Фэй уже была мертва.
– Может быть, и нет. Может быть, я сумела бы помочь ей, если бы была поумнее. Раньше я не особенно внимательно слушала, что говорят нам учителя. Я не думала… не знала…
Ева не могла этого вынести. Протянув руку, она осторожно коснулась плеча Джейн.
Девочка отстранилась резким движением.
– Кто вы такая? – прошипела она яростно. – Что вам здесь нужно? Вы тоже из полиции? Тогда почему вы не приехали раньше?
– Нет, я не из полиции, но мне нужно знать, как это произошло. Скажи, не видела ли ты в последнее время мужчину, который… – «К дьяволу все это!» – неожиданно подумала она. Джейн явно была не в том состоянии, чтобы отвечать на вопросы. – Знаешь, – сказала Ева другим, более мягким тоном, – пойдем лучше посидим на крыльце и подождем, пока приедет полиция. Ладно?
Ей казалось, что Джейн вряд ли послушается, но девочка Медленно поднялась и шагнула к выходу.
Они уселись рядышком на верхней ступеньке крыльца – так близко, что даже сквозь одежду Ева чувствовала сухой жар маленького тельца.
– Меня зовут Ева Дункан, – сказала она. – А детектив, который приехал со мной, – Джо Куинн.
Джейн ничего не ответила. Она даже не пошевелилась и ничем не показала, что вообще слышала вопрос.
– А ты – Джейн Мак-Гайр?
И снова Джейн промолчала.
– Не хочешь говорить – не надо. Я знаю, ты любила Фэй и…
– Вовсе я ее не любила. Я только жила с ней, вот и все.
Этот сердитый ответ едва не сбил Еву с толку.
– Я… я думаю, это не совсем верно, – сказала она после небольшой паузы, – но сейчас мы не будем об этом говорить. Если хочешь, мы вообще не будем ни о чем разговаривать Просто мне показалось, что, если мы с тобой познакомимся поближе, тебе будет немного легче.
– Разговоры ничего не значат. Все равно вы – чужая.
И Джейн, похоже, готова была сделать все, чтобы Ева так и осталась для нее посторонней, чужой женщиной, которая появилась в ее жизни случайно и скоро исчезнет. Она больше не плакала, но ее спина была прямой и напряженной, а невидимая стена отчужденности и недоверия стала еще выше.
65 
