5 
– Замечательно. Я в восторге, – сказала Кин. – Теперь, если ты вздумаешь исчезнуть, я поставлю станнер на широкий луч и просканирую весь кабинет. Но тебе удалось возбудить мой интерес, поздравляю. В последнее время это редко со мной случается.
Он не стал исчезать, а просто сел. Кин прикинула, что незнакомцу никак не меньше пятидесяти, а может быть, и сто пятьдесят. Очень старые люди двигаются с выработанной веками грацией, но о нем такого не скажешь. Этот мужчина выглядит так, словно не спал несколько лет, очень бледный, безволосый, с припухшими красными веками. Заурядное лицо, которое забываешь через секунду, и даже комбинезон неприметного мышиного цвета. Когда мужчина сунул руку в карман, станнер мигом очутился у Кин, и она угрожающе повела дулом.
– Надеюсь, вы не станете возражать, если я закурю? – вежливо осведомился он.
– Табак? – изумилась Кин. – Нет, не стану. Я не стану возражать, даже если ты сгоришь синим пламенем.
Не отводя глаз от станнера, он сунул в рот тоненький желтоватый цилиндрик и поджег. Вынул его изо рта и выдохнул сизую струю дыма.
Этот человек, подумала Кин, опасный маньяк.
– Я могу рассказать о телепортации материи, – предложил Джаго Джало.
– Я тоже. Это физически невозможно, – сказала Кин усталым голосом. Так вот, значит, к чему все в итоге свелось? Обыкновенный болтун и мошенник, хотя… он все-таки умеет становиться невидимым.
– Когда-то все утверждали, что ракета не способна летать в космосе, – сказал ей Джало. – Они смеялись над Годдардом. Они называли его дураком.
– То же самое говорили о миллиардах других людей. – Кин решила в данный момент не выяснять, кто такой этот Годдард. – Значит, у тебя есть передатчик материи? И ты можешь мне его показать?
– Конечно.
– Но не здесь, разумеется?
– Не здесь. Тут у меня только вот это. – Он сделал неуловимый пасс, и его левая рука исчезла. – Считай, что на мне плащ-невидимка.
– Могу ли я… гм, взглянуть на эту штуку поближе? Он кивнул и протянул ей пустую ладонь. Кин тоже протянула руку и прикоснулась… к чему-то. На ощупь это больше всего напоминало грубую ткань. Очертания ее правой кисти, кажется, немного размылись.
– Изгибает световые лучи, – заметил Джало, осторожно вытягивая что-то из ее пальцев. – Ну а чтобы плащ не потерялся в комоде, есть специальная метка, которую можно активировать. Смотри!
Кин увидела тонкую, извилистую линию оранжевого света, которая окаймляла совершеннейшее ничто.
– Потрясающе, – сказала она. – Но почему ты пришел именно ко мне?
– Потому что ты – Кин Арад, которая написала «Непрерывное творение». Ты знаешь все о Великих Королях Веретенников, а я думаю, что плащ сделали они. Он ведь не мой – я его нашел. И еще много других интересных вещей.
Кин бесцеремонно изучала его бесцветную внешность. И наконец произнесла:
– Мне хочется подышать свежим воздухом. Ты уже завтракал, Джаго Джало?
Джало покачал головой.
ГЛАВА 2
Флайер Кин покружил над административными зданиями и устремился на север, к большому комплексу на W-континенте. Прямо по курсу она увидела пласт-машину, на которой еще пару часов назад работал Хендри; ее новый мастер-пилот прилежно выкладывал путаный узор прибрежных рифов. Шевельнув штурвалом, Кин послала флайер по широкой дуге. Этот маневр предоставил им прекрасную возможность полюбоваться огромной серебристой чашей энергоприемника на самом верху пласт-машины. Внутренняя поверхность чаши была глубокого бархатисто-черного цвета.
– Зачем потребовалось делать крюк? – спросил не отлипающий от иллюминатора Джало, когда они вернулись на прежний курс.
– Пласт-машина получает энергию от нескольких орбитальных коллекторов. От нас даже пепла не осталось бы, пролети мы сдуру над чашей.
– А что случится, если эта машина сделает неудачный маневр и луч не попадет в чашу?
Кин добросовестно задумалась.
– В точности не знаю, – сказала она. – Такого не может быть. Но если случится, то никто и никогда больше не увидит ее мастер-пилота, уж это точно.
Они пролетели еще над полудюжиной мелких, но чрезвычайно живописных островков. Выращенные в лабораторных чанах молодые дельфины, все еще взбудораженные своим путешествием в чреве мегатанкера из лаборатории в океан, отчаянно выпрыгивали из волн в азартной погоне за тенью флайера. Кругом было сплошное «непрерывное творение» на форсированном ходу.
5 
