Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
154 
— С каким же? — вежливо спросила Пегги.
— Ты должна будешь еще раз поужинать с нами завтра вечером.
— Завтра вечером мы должны быть на вечеринке Макс, — напомнила ему Пейдж.
— Значит, пусть Пегги тоже придет на вечеринку, — великодушно сказал Джино и снова подмигнул.
Пегги вздрогнула. «Неужели он помнит? — пронеслась у нее в голове пугающая мысль. — Нет, не может быть. Ведь это было так давно!.. И все же, все же…»
— Я буду очень рада, — сказала она и встала.
— Я позвоню тебе утром, — пообещала Пейдж и, прежде чем Пегги успела отреагировать, крепко поцеловала ее в губы.
Этого оказалось достаточно, чтобы Пегги удалилась в полном смятении.
* * *
Карлос был совершенно прав: Сладкая и Плюшевая крали все, что только не было прибито гвоздями к полу.
В руках у Сладкой была вместительная сумочка из поддельной кожи, которую она недавно украла в «Кей-Марте». Перед выездом к клиенту она уложила туда все, что могло понадобиться ей для «работы»: презервативы, двухсторонний фаллоимитатор, страпон и несколько баночек с ароматизированными смазками-лубрикантами. Когда Сладкая закончила обход виллы, там же оказались и несколько брусков дорогого мыла, пара хрустальных бокалов, пакеты с солеными орешками, полдюжины миниатюрных бутылочек спиртного из мини-бара, мраморная пепельница и два рулона туалетной бумаги. Все эти вещицы, считала она, клиенту ни к чему, а ей пригодятся: ее Мики терпеть не мог тратить деньги, которых постоянно не хватало, на всякие бытовые мелочи.
Плюшевая отличалась от подруги только тем, что была умнее и разборчивее. Первым делом она обыскала спальню и как следует покопалась в личных вещах мистера Джордана. В числе ее трофеев оказались дорогой шелковый галстук — новенький, все еще в магазинной упаковке — и две пары массивных запонок, весьма похожих на золотые. Она не сомневалась, что пижон их не хватится — подобного барахла в ящиках ночного столика было больше чем достаточно.
Интересно, кто он такой, этот мистер Джордан, задумалась Плюшевая. Пресыщенный богач, которого интересуют только лесби-шоу? Не зря же он заказал сразу двух.
Еще одна ночь. Еще один долбаный извращенец. Ничего нового под луной…
Плюшевая, впрочем, не имела ничего против лесби-шоу. Ей уже приходилось работать в этом жанре, но только не со Сладкой, и теперь она беспокоилась, как бы напарница не подвела. Клиент будет доволен, только если сумеет кончить, а кончит он, только если его как следует завести. Плюшевая хорошо представляла, что и как для этого нужно делать, но насчет Сладкой у нее были большие сомнения.
* * *
Когда отель «Кавендиш» только строился, архитектор запланировал на его территории несколько изолированных коттеджей, обеспечивавших желающим полное уединение и анонимность и предназначавшихся для очень богатых или очень известных клиентов. От главного здания отеля сюда можно было легко добраться на электрическом гольф-каре или пешком, для чего в парке была спроектирована и разбита целая сеть живописных, обсаженных деревьями аллей и дорожек.
Арман предпочел пройтись, и Аннабель волей-неволей тоже пришлось отправиться с ним.
— Далеко еще? — спросила она уже через пару минут. — Мои туфли не приспособлены для долгой ходьбы.
Арман не ответил — ему нужно было многое обдумать, но в голове стоял какой-то туман. Консьерж прислал ему эсэмэс, в котором сообщил, что девочки прибыли и ждут его на вилле. Что ж, возможно, секс поможет ему прочистить мозги и сосредоточиться.
Интересно, какое у Аннабель будет выражение лица, когда она поймет, что они не одни? Что она сделает — притворится, будто смертельно оскорблена, и уйдет или останется?
Ему нужно было, чтобы Аннабель осталась. Она знала семейку Сантанджело и могла оказаться очень полезной, так что в этом смысле напугать ее было не в его интересах.
Но что было в его интересах?
Смерть Лаки Сантанджело — вот чего Арман хотел больше всего на свете. Было бы лучше всего, если бы ее убили выстрелом в рот — в тот самый рот, которым она произнесла оскорбительные слова в его адрес. Вот только как это организовать?
Фуад, конечно, ему в этом деле не помощник. Когда-то он служил ему верой и правдой, но не теперь — увы, не теперь… И надо же было так случиться, что именно сейчас он больше не может полагаться на Фуада! Презренный раб думает только о себе, а на хозяина ему плевать.
154 
