Последние отзывы

  42  

Через несколько секунд раздвижная дверь закрылась за его спиной. Квинби едва удалось сдержаться и не расхохотаться во весь голос. Уж сегодня ночью она точно ни о чем не думала. Она позволила Гуннару любить себя и делать с собой все, что ему вздумается.

Нет, все не так. Гуннар действительно агрессор, но она капитулировала перед ним только потому, что ей самой этого хотелось. Ее тело испытывало неутолимый голод, и она дала ему именно то, чего оно хотело – Гуннара.

Квинби чувствовала себя на удивление легко, млея от только что пережитого наслаждения. Как ни странно, ей не было холодно. Теплый ветерок ласкал влажную кожу, и вдруг она снова ощутила, как внутри нее нарастает желание. Да что с ней, в конце концов, творится?

Раздвижная дверь снова хлопнула, и Квинби увидела Гуннара, спешащего обратно. В руках он держал два полотенца и халаты. Бросив их и одно из полотенец на траву, он принялся вторым растирать ее тело.

– Как ты себя чувствуешь? – заботливо спросил он.

– Хорошо. – Прикосновение махрового полотенца к коже было не менее приятным, чем ощущение ласковых дуновений ветерка. – Как здорово!

– Правда? – Гуннар улыбнулся, и его рука принялась делать круговые движения. – Мне тоже нравится. – Он отбросил полотенце, взял халат Квинби и помог ей надеть его, а затем завязал на ней пояс и игриво шлепнул ее.

– Беги на крыльцо и жди меня на качелях. Я сейчас тоже вытрусь и приду к тебе.

Качели? На ее губах появилась улыбка.

– Мы будем старомодно миловаться? Вытирая полотенцем свою широкую грудь, Гуннар хмыкнул.

– Миловаться, но не старомодно.

Квинби вновь ощутила жар в низу живота, повернулась и торопливо пошла по направлению к крыльцу. Через пару минут Гуннар тоже сидел на качелях рядом с Квинби. На нем был такой же белый махровый халат.

– Мы, должно быть, выглядим сейчас, как Барби и Кен, – засмеялась она. – Бесполые существа.

– Ни в коем случае. – Гуннар отодвинулся к краю качелей, чтобы она смогла лечь и положить голову ему на колени. – Сама мысль об этом внушает мне отвращение. Я всегда говорю: да здравствуют различия!

Гуннар распахнул на ней халат, посмотрел на ее полные груди и начал играть с ними, поочередно нежно сжимая ее соски. Он не стремился возбудить ее, а лишь наслаждался ее бархатной кожей. Он оттолкнулся ногой от крыльца, и качели стали неторопливо раскачиваться. – И это мне тоже нравится. Я ощущаю тебя… своей.

Квинби также чувствовала, что принадлежит ему, причем сейчас – даже в большей степени, чем тогда, когда они занимались любовью. В этом было что-то очень интимное: она доверчиво лежит, положив голову ему на колени, а его руки играют с ее телом, словно это – совершенно обычное дело.

Он еще раз сжал ее сосок.

– Какие они красивые! Когда родился Эндрю, Элизабет кормила его грудью. А ты будешь кормить грудью нашего малыша?

– Что? – непроизвольно вздрогнула Квинби.

Гуннар почувствовал, как она напряглась, и, оторвавшись от разглядывания ее грудей, посмотрел ей в лицо.

– Ты против?

– Я всегда думала, что буду кормить своего ребенка грудью. Грудное кормление является идеальным не только с точки зрения питания, но и благотворно влияет на формирование детской психики. Однако…

– Может, тебе не по душе мысль родить ребенка от меня? Ты ведь знаешь, что он будет таким же, как Эндрю. Таким же, а может, даже сильнее, чем любой из членов «Кланада». Я не могу обещать тебе обычного, нормального ребенка.

– Дело не в этом.

Его губы сжались в ниточку.

– Тогда в чем же?

– Эндрю – чудесный ребенок, его нельзя не любить. И я была бы полной дурой, если бы не хотела такого же только потому, что он будет наделен необычными способностями. Но ты снова давишь на меня, черт бы тебя побрал! Мы знакомы всего лишь несколько дней, и вдруг ты начинаешь требовать, чтобы я родила тебе ребенка!

Гуннар расслабился и с улыбкой посмотрел на нее.

– И это все? – спросил он, снова принявшись играть с ее соском. – Но это нужно не мне, Квинби. Я всегда любил детей, но смогу подождать еще год или два, пока родится мой собственный. Кроме того, я хочу, чтобы некоторое время ты безраздельно принадлежала мне. – Во взгляде Гуннара, устремленном на лицо любимой, читалась нежность. Точно так же он смотрел на Эндрю, когда баюкал мальчика, разбуженного ночным кошмаром. – Это нужно тебе. Ты относишься к числу женщин, которым для того, чтобы сформироваться окончательно, необходимо стать матерью. Даже если бы я не понял этого сам, то узнал бы об этом из отчета «Кланада», посвященного твоей персоне. Тебе нужен собственный ребенок, Квинби. – Он склонился над ней и снова стал целовать. – Позволь мне стать его отцом. – Каждое слово сопровождалось поцелуем. Гуннар откинул полу ее халата и принялся гладить ладонью ее живот. – Я хочу подарить тебе малыша…

  42