Особенно,... 
13 
— Да, нормально, — усталым голосом откликнулась Франческа. — А у тебя?
— Даже не знаю. Странное ощущение, правда? Словно мы сами разводим наши пути. Я не думал, что это будет так болезненно. — Он казался беспомощным и грустным. Франческе вспомнилось все, что она любила в нем, и от этих воспоминаний стало совсем тошно.
— И я не думала, — честно призналась она. Но ни одному и в голову не приходило попытаться вернуть то, что между ними было. Если и было, то ушло давным-давно, и стало ясно, что они слишком разные. Их разделяли «непримиримые противоречия», как в формулировке причин развода. И все-таки им было больно, несмотря на все трудности последнего года.
— Не представляю, что будет со мной, когда ты начнешь собираться. Пожалуй, уеду к папе в Коннектикут, чтобы этого не видеть.
Он кивнул, но ничего не сказал. К отъезду он уже был готов, но заранее тосковал, думая о том, как оставит Франческу здесь одну. Она была все так же красива, как пять лет назад, так же притягательна и мила, и все же оба они изменились до неузнаваемости. Они уже не принадлежали друг другу, стали фрагментами прошлого.
— Если после переезда понадобится моя помощь — звони. Мастер на все руки к твоим услугам. В следующей жизни, видно, быть мне сантехником. — Он грустно улыбнулся, вызвав у нее ответную улыбку. Ремонт в доме ему давно осточертел, но помощь он предлагал не из вежливости. Они не пылали ненавистью друг к другу, и в происходящем это обстоятельство было и лучшим, и самым досадным, усиливая грусть. Если бы они злились и скандалили, обоим давно полегчало бы, но в этой малости им было отказано.
— Инструменты я оставлю тебе, — пообещал Тодд. Мысленно он добавил, что будет только счастлив оставить их здесь, чтобы больше никогда к ним не притрагиваться.
— Спасибо! — Она засмеялась. — Надо бы мне поскорее научиться пользоваться ими.
— А если кто-нибудь из жильцов окажется психом? Преступником? Аферистом? И обчистит дом? — спросил он, хотя и понимал, что Франческа решительна и смела и прекрасно знает, чего хочет. Ведь обходилась же она без него тридцать лет, пока они не встретились. Тодд не ошибся бы, предположив, что и без него она не пропадет. А скучать по ней ему предстояло все равно. Хотя и выяснилось, что Франческа не создана для него, он любил ее как человека, который навсегда занял особое место в его жизни. Тодд понимал, что будет всегда беспокоиться о ней и надеяться, что с ней ничего не случится. Те же чувства Франческа испытывала к нему.
— Попадутся такие — попрошу их съехать, — твердо заявила она.
Тодд поднялся к себе в спальню, а Франческа еще раз перечитала объявление. Завтра его предстояло отправить в газету и вывесить в Интернете. А потом… неизвестно, что из этого выйдет. Трудно представить, что в этом доме поселятся три совершенно чужих человека. Это все равно что попасть в другой мир. Франческа решила разузнать всю подноготную будущих жильцов и разрешить им вселиться только после того, как Тодд найдет себе новое пристанище, но мысль начать поиски уже сейчас казалась ей удачной. Еще неизвестно, как долго придется искать троих, готовых жить с ней под одной крышей.
Ложась в постель той ночью, Франческа не могла подобрать названия своим чувствам. Ей становилось тревожно, стоило подумать о том, что Тодд скоро уедет, больно — при мысли об остальных событиях, которые неминуемо последуют, и странно, когда она гадала, кто же в конце концов поселится рядом. Дом номер 44 по Чарлз-стрит должен был вскоре измениться до неузнаваемости — как и жизнь самой Франчески без Тодда.
Глава 4
Объявление Франчески собрало неожиданно много откликов, большинство которых оказались возмутительными. Франческа была ошеломлена тем, что и как незнакомые люди охотно рассказывали о себе. Несколько только что вышли из реабилитационного центра или наркологической клиники и признавались, что снимать отдельную квартиру пока не готовы, поэтому с удовольствием поживут у нее. Всем без исключения понравилось описание дома. Среди ответивших было несколько пар, которым Франческа сразу объяснила: помещения, которые она сдает, слишком малы для двух человек, вдобавок она готова мириться всего с тремя жильцами. Одна пара с двумя детьми выразила желание арендовать две трети помещений, что никак не устраивало Франческу. Вдобавок она опасалась, что дети, мальчишки трех и пяти лет, разгромят ее дом. Двое претендентов недавно освободились из тюрьмы, где один отбывал срок за сексуальные домогательства. Другой уверял, что не совершал должностного преступления, за которое его осудили. Какого именно — Франческа не спрашивала. Четырем лесбийским парам потребовался дом целиком, и они интересовались, готова ли Франческа переселиться куда-нибудь, на что она, разумеется, ответила отказом, ведь поиски жильцов она затеяла лишь для того, чтобы остаться в своем доме. По меньшей мере треть ответивших на объявление держали собак, как правило, крупных: немецких овчарок, лабрадоров, двух ирландских волкодавов, немецкого дога, родезийского риджбека, ротвейлера и питбуля. Такого соседства Франческа не хотела. Она уже гадала, ответит ли ей вообще хоть один нормальный человек — приятный в общении, без партнера, детей и собак, вредных привычек и судимостей. Теряя надежду, Франческа начинала думать, что Тодд и ее мать были правы. Или все претенденты ненормальны, или она сама — потому что ей вздумалось найти среди них трех здравомыслящих, порядочных жильцов. Может, таких нет во всем Нью-Йорке.
13 
