26 
Рейчел вскочила:
— Это не ваш брат назвал его Итаном, а я!
Карим тоже поднялся. Теперь он возвышался над Рейчел, и это давало ему определенную власть над ней, поскольку ей теперь приходилось смотреть на него снизу вверх.
— В таком случае, — сказал он, — я прошу у вас за него прощения еще раз. Очевидно, он игнорировал все свои обязанности.
— Перестаньте извиняться за него, черт возьми!
— Это мой долг. Я понимаю, что он вас обидел, но…
— Обидел меня? — Рейчел хлопнула себя ладонями по бедрам. — Я ненавидела вашего брата!
— Однако вы с ним спали, — холодно произнес Карим.
Ее щеки вспыхнули.
— Вы забеременели от него.
Повернувшись, она пошла по проходу. Карим последовал за ней, схватил ее за плечо и развернул к себе.
— Да что вы за женщина? Вы его ненавидели, однако спали с ним и родили от него ребенка.
Ее губы задрожали. Если она хочет сказать ему правду, то сейчас для этого самый подходящий момент. Но она не может этого сделать. Просто не может, и все.
— Кое-что произошло, — ответила она, понимая, как нелепо это прозвучало.
Губы Карима презрительно дернулись.
— Вы это говорите после того, как отдались мужчине? Кое-что произошло?
— Все было не так, как вы подумали.
— О, я уверен, что не так. — Приподняв ее подбородок, он заставил ее посмотреть ему в глаза. — Он выиграл по-крупному, когда вы впервые встретились?
Рейчел вскинула руку, чтобы его ударить. Он схватил оба ее запястья и прижал к своей груди.
— Во сколько вы ему обошлись? Сколько он вам заплатил, чтобы побороть вашу ненависть?
— Вы мерзавец! Вы ничего обо мне не знаете. Совсем ничего! Вы меня по?..
Она не договорила, потому что в следующий момент он прижался ртом к ее губам. Сначала она сопротивлялась, затем, как и до этого, для нее все перестало существовать, кроме вкуса его губ, жара его твердого тела, его рук, сомкнувшихся вокруг нее.
Приподняв ее за ягодицы, он углубил поцелуй, и она запустила пальцы в его волосы.
— Я тебя ненавижу, Карим, — прошептала она, когда он оторвался от ее губ. — Ненавижу тебя. Ненавижу…
Прозвучал сигнал, и пилот по связи сообщил, что они приземлятся через пять минут.
Карим поставил ее на пол. Его глаза были темными, как два уголька.
— Если вы еще когда-нибудь попытаетесь сделать что-то в этом…
Она не договорила, поняв, что виновата в произошедшем не меньше его. Он начал поцелуй, а она на него ответила. К ее глазам подступили слезы ярости. Не имело значения, на кого она больше злилась, на него или на саму себя. Это никогда больше не повторится. Она этого не допустит.
Сев в кресло, она пристегнула ремень безопасности. Через пару минут колеса коснулись взлетно-посадочной полосы. Сразу, как только самолет остановился, она расстегнула ремень и встала, но принц успел схватить ее за плечо и развернуть лицом к себе:
— Добро пожаловать в Нью-Йорк, habibi. И не давай обещаний, которые не сможешь сдержать.
Затем он снова ее поцеловал, и ее захлестнула волна расплавленного огня. Опомнившись, она укусила его. Он резко отпрянул и отпустил ее. На его нижней губе выступила капля крови. Стерев ее кончиками пальцев, он, прищурившись, посмотрел на Рейчел и мягко произнес:
— Если хочешь играть в игры, я к твоим услугам.
Ей хотелось съязвить в ответ, но ничего не пришло на ум.
Карим наклонился и поцеловал ее снова. Она ощутила солоноватый вкус крови на его губах. Ей хотелось от них оторваться, но она не смогла.
Наконец он поднял голову и бросил на Рейчел торжествующий взгляд, после чего направился к выходу.
В аэропорту их уже ждал черный «мерседес» с шофером.
Элегантность интерьера кожаного салона нарушало детское кресло. Похоже, принц снова обо всем позаботился.
Как далеко до отеля?
Рейчел чувствовала себя изможденной. Ей казалось, что она не спала целую вечность. В отеле она примет горячий душ, поспит немного, а затем… затем здравствуй, долгожданная свобода.
«Мерседес» выехал на шоссе. Интересно, сколько сейчас времени? В салоне было довольно темно, и она не разобрала, сколько показывали стрелки ее часов. Четыре часа дня? Если в Неваде четыре, то в Нью-Йорке…
— Семь вечера, — сказал ей Карим.
Рейчел посмотрела на него.
— Спасибо, — холодно произнесла она, — но я не спрашивала.
— В этом не было необходимости. Я знаю, что ты чувствуешь себя дезориентированной.
26 
