Последние отзывы

  84  

— Рори, садись.

Пока я крутила головой, Хэдин где-то достал огромного коня. Угольно-черного, но с серебряной гривой и хвостом. Белые глаза животного слабо светились и производили, мягко говоря, жуткое впечатление.

— Откуда такой… красивый?

— Возле Арены есть стойло. Это мой килли, зовут Эриокс.

— Не лошадь?

Хэдин подхватил меня под мышки и легко усадил на килли. Тот рыкнул, как лев, и с шумом втянул воздух.

— Килли жили здесь до нашего прихода. Мы сумели их приручить. Но они выбирают лишь одного хозяина. И преданы лишь ему. Тебя на спине он терпит только потому, что я рядом. Иначе тут же сбросил бы и съел.

— Ясно. Питаются они явно не травой.

Хэдин хмыкнул и легко запрыгнул на Эриокса, оказавшись за моей спиной. А я вдруг заметила неподалеку Дымка. Он прошелся по площади и исчез, словно всосался в камни.

Бледные фонари в виде каменных столбов торчали тут и там, все дома излучали едва заметное мерцание. Я прищурилась: кажется, та статуя у входа на Арену в прошлый раз была не с тремя руками. Хотя… какая разница?

— Готова?

— Ну да, а что?

— Мы поедем медленно, чтобы тебя не размазало. Но ты все же держись покрепче и прижмись ко мне.

Хэдин взялся за поводья, а я невольно вцепилась в выступающую часть необычного седла. И послушно прижалась к груди лекаря.

И это — медленно? Животное понеслось так, что мне пришлось опустить голову, чтобы дышать. Все вокруг стало размазанным, а сердце заколотилось в ужасе. Да меня же снесет отсюда! Я вылечу из седла, и меня размажет по мостовой тонким слоем!

Примерный ужас я испытывала, когда в шестнадцать лет решила с друзьями прокатиться на «американских горках». Настоящих. Больших. Вот тогда тоже цеплялась за ручку перед собой и орала не переставая. Здесь я, правда, не могла и пискнуть: ветер забивал все звуки обратно в горло.

Я не знаю, сколько мы так мчались-летели. Думала лишь о том, чтобы взмокшие от страза ладони не соскользнули с седла. И чтобы килли не споткнулся на ровном месте.

Но постепенно ход начал замедляться. И я даже смогла поднять голову. Медленнее… еще медленнее… и вот мы остановились. Я со стоном обмякла, так что Хэдин едва успел меня прижать к себе.

— Ты как?

— Я никогда не стану стритрейсером.

— Кем? Ладно, неважно, приходи в себя, и мы пойдем.

Я почему-то думала, что отшельница живет в землянке, скрытой от лишних глаз. А вокруг обязательно лес с корявыми лысыми деревьями, в котором царит темнота.

На самом деле Комина жила у подножия огромных угрюмых скал. От одного их вида начинала кружиться голова. Тускло-красные, с черными и зеленоватыми прожилками, они словно вонзались в бледно-серое плотное небо. Дом из каменных глыб я заметила, лишь когда мы подъехали практически вплотную. Да и то сначала уловила запах дыма, потом увидела его струйки, поднимавшиеся из толстой короткой трубы. Окна оказались маленькими и прикрытыми темными стеклами, вокруг же простиралась долина с горстками камней.

— Там граница Хаоса?

— Там граница Руадха и Диких Земель. Король постепенно изучает их, но все идет очень медленно. И оттуда можно попасть в Благой и Неблагой Дворы. Идем?

Я посмотрела на дом. Если бы не дымок, то полное ощущение, что здесь никто не живет. Ни единого клочка зелени, ни каких-нибудь статуэток, что любят расставлять вокруг домов, ни самого низкого заборчика.

— А я… — Мне пришлось откашляться. — Хэдин, а она вообще… согласится?

— Любопытство у Комины очень сильное. Плюс самолюбование и гордость. Она давно считает, что я — выскочка. Это будет ей лишним доказательством, что она — великий целитель.

— А тебе не обидно будет?

— Рори, — усмехнулся лекарь, спрыгивая с килли и снимая оттуда меня, — я знаю, как обстоят дела, ты знаешь, Доран знает. Пусть старая карга поработает на Руадх и порадует нас.

— А мне она не навредит?

— Нет, тем более я буду рядом.

Такой ответ не то чтобы меня успокоил. Видимо, Хэдин все же не отрицал того, что у Комины может замкнуть в голове.

Лекарь вежливо постучался в низкую дверь, крикнул:

— Комина, это я — Хэдин, правая рука Короля Теней. Я к тебе по делу.

Я прищурилась: показалось, что по двери пробежала едва заметная рябь. А затем звучный женский голос произнес:

— Входите.

Мелкие иголочки закололи в затылке и кончиках пальцев, когда я, пригнув голову, переступила через порог. Внутри дом оказался гораздо просторнее и светлее. Винтовая лестница, ведущая на второй этаж, просторная гостиная, начинавшаяся прямо от двери. Она же явно служила и кухней, судя по заваленному овощами столу в дальнем конце комнаты. Огромный камин, где мирно трещал огонь, растрепанные зеленые шкуры на полу и каменных стенах. Я не знала, что это было за животное. Темная мебель и три широких стола с книгами, кристаллами, какими-то пробирками и — тут я поморщилась — вскрытыми тушами незнакомых зверей.

  84