106 
-"Он сказал:" Я гвоздь программы, "-ответила она рассеянно. Потом спросила Люцерна.- "Как ты узнал? "
Люцерн выплюнул зубы, прежде чем ответить - " Джоди сказала мне."
-"О"-. Кейт прикусила губу и оглядел его лицо, пытаясь понять, почему он не сердится.- "Это была не моя идея"- спокойно сообщила она ему.
-"Это правда"-, сказал Крис.- "Это была идея Чака. Кейт пыталась отговорить его от этого."
Когда Люцерн просто кивнул и не сказал что-нибудь еще, Кейт нахмурилась. -"Ты не сердишься?"
Он пожал плечами. -"Я был немного раздражен сначала. Но это всего лишь пару часов моей жизни. У меня много часов, чтобы заполнить, Кейт. Вся эта конференция, как удар сердца для меня." -Крис выглядел растерянно. Кейт поняла смысл слов, Люк жил сотни лет, и, несомненно, проживёт ещё сотни; эти несколько дней были песчинками на пляже его жизни, но что её интересовало- это был ли в его словах двойной смысл для нее. Она была одной из сотен, возможно тысяч женщин, которые прошли через его жизнь за эти сотни лет. Были ли отношения, которыми они наслаждались так же не важны для него, как эта конференция? Была ли она другой песчинкой?
Идея беспокоила ее, привнося совершенно иной смысл. Чем ещё она могла быть? В следующие двадцать четыре часа она вернется домой в Нью-Йорк, а он вернется в Торонто. Жизнь будет продолжаться, как всегда. В конце концов, она встретит хорошего человека, вырастит пару детей, постареет. А Люцерн всё ещё будет молодым, сексуальным, и возносящим других женщин к вершинам экстаза. Идея действительно беспокоила ее.
Глубоко вздохнув, чтобы попытаться развеять боль в ее сердце, Кейт вставила зубы обратно в рот и последовала за Крисом из лифта.
-"Вот вы где!"- поприветствовала Эллисон, когда они пришли. Она стояла прямо у двери бального зала с леди Барроу и Чаком. -"Вы как раз вовремя. Один или два человека, пришли, но это все".
-"Хорошо. Было бы стыдно опоздать на мою собственную вечеринку"-, сказал сухо Люцерн. Он посмотрел на издателя так, что той стало неудобно.
-"Да, хорошо,"- пробормотал Чак, но Люцерн уже повернулся, чтобы приветствовать леди Барроу.
Люк улыбнулся женщине в ее прекрасной малиновой мантии, взял ее за руку и низко склонился над ней. -"Леди Барроу, " -сказал он, оставляя поцелуй на тыльной стороной руки.-" Вы выглядите и пахнете достаточно хорошо, чтобы съесть. "
Леди Барроу добродушно посмеялась над этим, но Кейт напряглась. Она отчетливо вспомнила его почти укусившего женщину. Она также вспомнила, что она еще не заменила запас крови Люка. Насколько она знала, ему нужно больше, чем он получил от нее сегодня утром, когда они занимались любовью. В какой-то момент сегодня она подумала о быстрой поездке в банк крови, но пересмотрела эту мысль. А теперь Люк должен голодать. И не было никаких сомнений в боли от недостатка крови.
Тем не менее, он не выглядел плохо. Она посмотрела на Люка, когда он смеялся и говорил с Эллисон и леди Барроу. Он был бледен но не сер, как раньше. И не было складок боли на его лице.
Кейт рассматривала этот вопрос, когда напоминала Люцерну вставить зубы обратно, и они заняли их позиции у двери, чтобы приветствовать участников бала. Она пришла к выводу, что им придется покинуть бал раньше и снова ограбить банк крови. Она ненавидела это делать. У банков всегда не хватало крови. Но Люцерн так же нуждался как и любой пациент, и она с трудом могла позволить ему страдать.
Они были у двери час, когда Эллисон объявила, что пора двигаться. Кейт осталась близко к Люцерну, боясь, что он, возможно, от отчаяния, укусит одного из гостей. Она, возможно, не беспокоилась бы так много, если бы женщины не продолжали подходить с просьбой сделать именно это, чтобы сфотографироваться с ними. Она только могла представить себе пытки, которым он должен подвергаться, делая вид, что кусает их. Это было то же самое, как попросить женщину, сидящую на диете, подержать пирожное у нее во рту всю ночь и при этом не жевать.
Кроме этого, однако, все шло хорошо. Ну ... кроме проклятых зубов. Было ужасно трудно связно говорить с ними, а у Люцерна они падали в рюмку по крайней мере в три раза, когда он пытался выпить. В четвертый раз он выбросил их, Кейт поймала руку Люцерна и
106 
