3 
добавил, когда они начали подниматься по ступенькам, - "Я лучше перевезу его, чем буду хранить. У моей домоправительницы будет припадок." Люцерн улыбнулся. У него больше не было домоправительницы, чтобы беспокоиться об этом и его чистящая компания, работающая на него раз в неделю, убирает только на главном этаже. Это не проблема, если они увидят гроб.
-"Всё готово к свадьбе? "- он спросил, пока за ним следовала его мать и Бастьен на кухню.
-"Да, наконец-то."- Маргарет Аржено, кажется, чувствовала освобождение.- "И, несмотря на то, что Мис Гаррет беспокоится о том, что свадьба слишком торопиться, и что у её семьи не было времени устроиться, они все будут."
-"Насколько большая семья?"- Люцерн искренне надеялся, что Гарретов меньше, чем было Хьюитов на свадьбе Лисианны. Бракосочетание его сестры с Грегори Хьюитом было ночным кошмаром. У него большая семья, и большая часть девушки - одинокие девушки, которые смотрели на Люцерна, Этьена и Бастьена как на главное блюдо. Люцерну не нравились агрессивные женщины. Он родился и вырос во время, когда мужчины были агрессорами, а девушки улыбались, жеманничали и знали где их место. Он не привык к такому, и поэтому не искал возможности посетить людные места, такие как свадьба, где ему приходиться избегать девушек.
К счастью Маргарет успокоила некоторые их страхи - "Её семья меньше, чем Грегори, и большинство приглашённых мужчины.
-"Спасибо, тебе Господи,"- пробормотал Бастьен, обменявшись взглядами с братом. Люцерн кивнул, соглашаясь. - "Этьен нервничает? "
-"Удивительно, но нет"- Бастьен криво улыбнулся.- "Он проводит много времени, организовывая всё это. И клянётся, что не может дождаться дня свадьбы. Рэйчел, кажется, делает его счастливым."- его улыбка сменилась недоумением. Люцерн разделил недоумение с братом. Он не мог представить себя, отдающего свободу жене. Остановившись у двери, он обернулся и увидел мать, рассматривающую его корреспонденцию на столе.
-"Люк, у тебя здесь гора неоткрытых писем, пришедших недели назад! Ты их не читал?"
-"Мам, почему ты так удивлена? Он даже никогда не отвечает на звонки. Мы счастливчики, если он хотя бы подойдёт к двери." Бастьен смеялся пока говорил, но Люцерн не пропустил изменение взгляда между матерью и братом. Они беспокоились о нём. Он всегда был одинок, но позднее принял это как данность. Они знали, что ему наскучила жизнь.
- "Что за коробка? "
-"Я не знаю, " – Люцерн разрешил матери снять коробку со стола и потрясти, как будто это была пушинка.
-"Ты не думаешь, что было бы хорошей идеей узнать что внутри? "- спросила она нетерпеливо.
Люцерн закатил глаза. Не важно, насколько взрослым он станет, его мама всегда будет любить вмешиваться в его дела. Это то, что он понял давным-давно.- "Конечно, мне же больше заняться нечем, "- пробормотал он.- "Это, наверно, очередное надоедливое письмо или люди, ждущие, что-то от меня. "
-"А что о письме от твоего издателя? Это, наверное, важно. Они бы не стали посылать экспресс почтой, если бы так не было." Люцерн угрюмо смотрел, как мама с любопытством вертит конверт.- "Это не важно. Мой редактор просто беспокоит меня. Компания хочет, чтобы я участвовал в книжном туре с подписями. "
-"Эдвин хочет, чтобы ты участвовал в книжном туре с подписями? "- Маргарет нахмурилась.- "Я думала, что ты объяснил ему, о том, что ты не заинтересован в публичности. "
-"Не Эдвин. Нет. " - Люцерн не был удивлён, что мать назвала имя его прошлого издателя; у неё была прекрасная память, и он упоминал Эдвина много раз за те десять лет, что он был издателем в Раундхауз Паблишин. Его первые работы публиковались как исторические истории и в основном использовались в университетах и колледжах. Эти книги до сих пор используются, они были отмечены как реалистичные рассказы современника. Которым, конечно, Люцерн и был. Но им об этом знать не обязательно. Однако, последние три книги Люцерна были автобиографическими. Первая рассказывала историю его отца и матери, вторая - Лисианны и Грегори, и последняя, напечатанная несколько недель назад, рассказывает о Этьене и Рэйчел. Люцерн не предполагал писать их, они просто рассказываю его историю дальше. Но однажды, написав их, он решил, что они
3 
