Особенно,... 
105 
– Он достаточно красив, – ответила Санчия вызывающе. – И у него приятный голос. Он собирается чуть позже спеть нам что-нибудь.
– Образованный, красивый и талантливый. – Лион рассеянно зачерпнул суп. – И похоже, он совершенно очарован тобой. Скажи мне, тебе нужен муж, Санчия?
– Ты же знаешь, что он никогда не женится на мне.
– Я в этом не уверен. Моя мать была бы рада выдать тебя замуж, я убежден, что она способна выступить в роли свахи и даже пожертвовать кое-какими своими драгоценностями ради такого дела.
Санчия недоверчиво рассмеялась:
– Ты шутишь!
– Нет, но я рад, что эта идея рассмешила тебя. – Он улыбнулся. – Потому что я сомневаюсь, дошел ли бы твой жених живым до часовни.
Она вздохнула и крепче сжала ложку.
– Но если бы он все-таки успел довести тебя до часовни, он стал бы рогоносцем еще до наступления ночи. Поэтому на твоем месте я не стал бы лелеять мысли о замужестве. – Он помолчал. – Ты ничего не ешь. Попробуй хотя бы суп. Это очень вкусно.
Она машинально поднесла ложку ко рту, но не почувствовала вкуса еды.
– Ты молчишь? Отчего же? Ты болтала без умолку с этим надутым петухом.
– Зачем ты делаешь это? – прошептала она. – Зачем тебе надо непременно причинить мне боль?
– А тебе не приходило в голову, что мне тоже может быть больно? – Он говорил тихо, но в голосе его слышалось бешенство. – Не говори мне о боли.
– Ты вынуждаешь меня обратиться к твоей матери.
– Я не вынуждаю. – Его пальцы сжались в кулак. – Было бы большой нелепостью с моей стороны выказывать в обращении с тобой вежливость и воспитанность. Всю свою жизнь я знал только одно: силу и награду, которую приносит сила. С тобой мне захотелось познать другое. Я хотел увидеть, как в тебе пробуждается желание.
Она не знала, что ответить. Чувство вины, страх перед будущим, нежность и властное желание – все это разом нахлынуло на нее. Еле слышно она ответила:
– Опасно питать чувства к тому, кто имеет над тобой власть.
– Но еще более опасно дразнить того, кто имеет над тобой власть. – Он медленно разжал кулак и посмотрел на лежащую на колене руку Санчии. – Как красиво разукрашена твоя повязка. Похоже, что Бьянка позаботилась о ней.
– Да, это сделала она. Взяла палочки из слоновой кости от старого веера и послала Марко к швее за лоскутами бархата, из которого сшито мое платье. А затем завязала маленькие бантики из полосок материи. Она очень добра.
– О да! Они оба очень добры. Доедай суп. Сейчас будет вторая перемена.
– Я доела. – Она молча смотрела, как ловко одни слуги собрали приборы для супа, в то время как другие уже выстроились в зале, держа наготове блюда с разложенными на них кусками мяса.
Перемены следовали одна за другой. Вначале это был жареный кабан, обложенный яблоками и розами, за ним принесли павлина и под конец – башню из пирожных, напоминавшую замок Мандары вместе с его башнями и маленьким садом. Появление этого лакомства встретили оживленными восклицаниями и аплодисментами.
В то же время другие слуги сновали вокруг стола, предлагая миски с розовой водой для омовения рук, и разливали вино.
По обычаю, на двух человек ставилась одна доска с приборами. И в какой-то момент Санчия растерялась, глядя на многочисленные ложки и ножи, лежащие между ней и Лионом. Она начала искать нужный нож, но Лион остановил ее.
– Будет быстрее, если я покормлю тебя, – сказал он, держа в руках маленький кусочек хлеба. – Открой рот.
И она вдруг с удивлением обнаружила, что послушно открывает рот и берет губами хлеб и кусочки мяса, и его горячие пальцы нежно касаются ее губ. Лион вкладывал в свои действия глубокий смысл, а ей хотелось как можно скорее покончить с этим.
– Съешь еще.
Он положил ей на язык кусочек мяса и чувственным движением провел большим пальцем по ее нижней губе. Санчия непроизвольно отдернула голову:
– Достаточно. Я больше не могу.
– Думаю, что сможешь. – Он улыбнулся ей. – Я во всяком случае собираюсь продолжать.
Он взял гроздь винограда, отделил одну веточку и поднес к ее губам.
– Немного сладкого, душистого, – его взгляд скользнул по низкому вырезу ее платья, – и спелого.
Душистый сок винограда разлился у нее во рту. Вдруг словно искра пробежала между ними, и она с отчаянием почувствовала, как мягкая нижняя рубашка трет ставшие чувствительными соски ее грудей.
Санчия опустила глаза к столу, но и это тоже было ошибкой. Его большая рука все еще держала виноградную гроздь, и в памяти неожиданно всплыло воспоминание о том, как эти сильные пальцы играли нефритовой фигуркой королевы, и еще более раннее – о вытянутых над огнем руках в кожаных рукавицах, в нетерпении сдергивающих с нее платье, чтобы прикоснуться к ее груди.
105 
