52 
Но она не испытывала благодарности, одно лишь отвращение.
Кольцо с ключами заняло свое место на поясе. Она сделала все, что требовалось. Теперь можно вернуться к Лиону. Боже, ну где же Мария?
Оторвавшись от ее груди, Родриго поднял голову.
– Идем. – Он схватил ее за руку и потащил в подземелье.
– Ты ляжешь рядом с той шлюхой, чтобы я мог брать то одну, то другую…
– Родриго, куда ты делся? – Мария выглянула из подземелья, ее лиф все еще оставался расшнурованным, большие белые груди возбуждающе сияли в лунном свете. Губы ее были капризно надуты. – Я только на секунду прикрыла глаза, а ты уже взгромоздился на другую. Выгони ее.
Родриго огрызнулся:
– Две лучше, чем одна.
Мария двинулась к ним. Ее груди соблазнительно вздрагивали. Остановившись перед ним, она сказала:
– Ты не прав. Меня более чем достаточно. – Она улыбалась, рука ее уже шарила в штанах Родриго. Он коротко выдохнул и выпустил запястье Санчии.
– Ты уверял меня, что ты – настоящий бык. Теперь покажи мне свои… – поддразнивая его, Мария отступила.
– Жди здесь, – бросил Родриго через плечо и быстро двинулся за Марией. – Чуть позже я… – конец фразы затерялся в подземелье, куда его быстро увлекала Мария.
Санчия побежала.
Холодный ветер бил ей в лицо, когда она неслась по траве, ее губы шептали благодарственную молитву. Оставалось каких-то несколько ярдов.
* * *
Лион открыл ворота, пристально глядя ей в лицо. Она торопливо вышла и только тогда вручила ему ключ.
– Вот то, что ты хотел.
– Все прошло хорошо? – спросил Марко. Санчия натянула плащ, потуже запахивая его на груди, пряча порванное платье:
– Все хорошо.
Безжалостный изучающий взгляд Лиона впился в ее лицо, и ей показалось, что он видит отпечаток насилия, который она сама ощущала на своем теле. Затем, к ее облегчению, он повернулся и направился к месту, где Лоренцо сторожил лошадей.
– Возвращаемся назад, – коротко скомандовал он.
Всю обратную дорогу Марко ликовал. Лоренцо оставался по-прежнему насмешливо-сдержанным.
Только Лион хранил мрачное молчание.
«Он догадался, – с испугом думала Санчия. – Как бы там ни было, но он догадался, что я нарушила обещание и позволила, чтобы другой мужчина коснулся меня». Она могла понять это по тому, как он смотрел на нее, по тому, с какой силой его руки сжимали поводья, и по тому, как крепко были сжаты его губы.
Когда они въехали во двор, Лион спешился, подошел к Санчии и снял ее с лошади. Его взгляд следил за ней с исступленным напряжением:
– Кто? – спросил он.
Она почувствовала, как волна страха поднимается в ней:
– Родриго. Я не могла…
Он отвернулся, его рука с такой силой сжала ее запястье, что на нем должны были остаться синяки. Он повел ее в сторону амбара.
– Отведите лошадей в конюшню, – хрипло бросил он через плечо Лоренцо и Марко. – Я потом позабочусь о них.
В амбаре было темно и страшно, слышались какие-то странные шорохи и звуки. Ее сердце билось так громко, что Лион должен был слышать удары.
Его черный силуэт возник в проеме, заслоняя бледное ночное небо. Он закрыл за собой дверь, и наступила полная тьма.
– Родриго? – Его грубый голос прерывался. – А кто еще?
– Никто, – проговорила она. – Я никак не могла помешать этому. Мне надо было повесить кольцо с ключом на место, а Мария исчезла куда-то, и не оставалось ничего другого…
– И ты раздвинула ноги и приняла его в себя. – Его рука тяжело легла на ее плечо и встряхнула. – Ты позволила ему лечь и…
– Нет. Он только дотронулся до меня ртом и руками и больше ничего. Пришла Мария и увела его.
Лион немного успокоился.
– Ты говоришь правду?
Санчия торопливо кивнула, но потом поняла, что он не видит в темноте.
– Клянусь, мой господин.
– Боже! Тогда какого дьявола ты выглядишь такой виноватой?
– Но ведь я и в самом деле виновата. Ты приказал, чтобы никто не смел прикоснуться ко мне. А он трогал меня. – Ее передернуло. – Это было так мерзко! Такая гадость!
Лион помолчал. Его тяжелая рука продолжала с силой давить ей на плечо. Наконец он убрал ее, и Санчия услышала его удаляющиеся шаги.
– Мой господин?
– Я зажгу фонарь.
Свеча вспыхнула, озарив его жесткие грубые черты. Он поставил фонарь на земляной пол:
– Где он дотронулся до тебя?
Она показала на грудь.
Он подошел к ней, распахнул плащ и увидел разорванный лиф платья. Его лицо окаменело.
52 
