116 
— Я спросила не об этом, — рассердилась она. — Меня волнует, останемся ли мы живы. Я и ты.
— Тебе не грозит непосредственная опасность — разве что угодишь под случайную стрелу.
— Мне грозит опасность потерять тебя! — Наконец-то она произнесла это вслух.
— Ты придаешь этому слишком большое значение, Имоджин. На свете нет незаменимых людей. Если я умру, ты найдешь другого мужчину, и он вполне удовлетворит тебя, как только ты к нему привыкнешь.
— Ох, да заткнись ты! — не выдержала Имоджин и швырнула в него перевязью от меча.
Он заканчивал сборы в молчании. Имоджин глотала слезы. После всего, что им пришлось пережить, было смешно распускать нюни из-за его откровенной грубости, но она ничего не могла с собой поделать. Всего несколько минут назад он, казалось, готов был признаться, что питает к ней теплые чувства. Наверное, это была минутная слабость, вызванная ранением.
Она сорвала свой гнев на жалких остатках своей одежды. Ее юбка превратилась в лохмотья, и даже на нижней сорочке не хватало изрядного куска в том месте, где она оторвала полоску ткани для бинтов.
— У меня такое чувство, будто я уже целый месяц хожу в рубище! — пожаловалась она.
— Если будет на то Господня воля, ты очень скоро вернешься к прежней жизни.
Честно говоря, ее совсем не волновало, удастся ли ей вернуть свою прежнюю жизнь, отгороженную от невзгод остального мира. По правде говоря, ей вовсе не хотелось возвращаться в свою золоченую клетку.
Она хотела Фицроджера. Она хотела споров и борьбы, она хотела поцелуев и страсти. Она даже не прочь была снова испытать опасность и то острое возбуждение, от которого в жилах играет кровь. Она совсем не переживала ни из-за своих платьев, ни из-за гобеленов, ни из-за сада.
Но сказала она совсем другое:
— Хорошо. Как мы поступим с Ланкастером?
— Надеюсь, все кончится тем, что мы отправим его вдогонку за Генрихом, а сами будем заниматься любовью. — Он покосился на нее и добавил: — Как только станет ясно, что ты беременна, у этого тигра сразу выпадут клыки.
Ну разумеется, он хотел овладеть ею исключительно с одной целью: закрепить над ней свою власть благодаря рождению ребенка.
— Ты знаешь, как отсюда добраться до Кэррисфорда?
— Да.
— Это очень далеко?
— Не больше двух лиг, хотя ехать придется медленно, если мы хотим остаться под прикрытием леса. Конечно, по дороге было бы намного проще, но…
— …но она нас не устраивает. Только через лес, и с оглядкой.
Была середина утра, когда они покинули пещеру. Все вокруг дышало миром и покоем, однако беглецы оставались настороже и внимательно всматривались в каждый куст.
— Что они, по-твоему, делают, после того как потеряли нас? — спросила Имоджин.
— Полагаю, что несколько человек по-прежнему рыщут между монастырем и замком в надежде захватить нас.
— В надежде захватить тебя, — сердито уточнила она.
— Да. — Он задумчиво посмотрел на нее. — Имоджин, я вовсе не ищу смерти, особенно сейчас, но еще много лет назад я понял, что страхи и сомнения не приносят пользы.
— Хотела бы я посмотреть, — язвительно проговорила Имоджин, — как ты чего-то испугаешься!
— Я боюсь, что могу умереть, так и не успев сделать тебя своей женой, — заявил он с легкой ухмылкой.
— Мы могли бы хоть сейчас вернуться в пещеру…
Он расхохотался. Он действительно смеялся от всей души.
— Пожалей меня, женщина! Мне же снова придется стаскивать с себя латы! — Он направил коня вниз по склону. Имоджин спускалась следом, досадуя на себя за то, что никак не может подобрать к нему ключ. Она до сих пор ни разу не видела, чтобы он так беззаботно хохотал.
Этот тип был для нее загадкой, но она готова была разгадывать эту загадку хоть до конца жизни.
Она тут же поправилась: долгой и счастливой жизни. А потом стала молиться.
Она решила, что им не помешает любая помощь, которую им ниспошлют небеса, и едва успела закончить обращение к своим любимым святым, как он остановился.
— Что случилось? — шепотом спросила Имоджин, прервав молитву к святой Аделаиде.
— Ничего, просто нам придется выехать на поляну. И я хочу подождать и посмотреть.
Имоджин с тревогой всматривалась в даль.
— Ну что ж, надеюсь, я сумею спасти наши шкуры. Поехали.
Он осторожно двинулся через поляну. Имоджин ехала за ним, размышляя, станет ли он когда-нибудь для нее мужем, а не просто защитником и воином.
116 
