Последние отзывы

  123  

— Целое море вина. И меда. А теперь приподнимись надо мной, моя милая пчелка.

Она подставила для поцелуев свою грудь, а руки его продолжали ласкать ее в самом интимном месте.

— Чего еще нам не хватает? — спросил он между поцелуями. — Травы, специи? Ты лучше любых специй! Фрукты? К примеру, дыни? И апельсины. Апельсины из Испании. Ты слаще самого спелого апельсина… — Он задыхался от страсти. — Ты стала совсем сочной, Рыжик. Как апельсин. Вот теперь пора.

— Слава Богу!

— И ты сама все сделаешь.

— Что?

— На тот случай, если все-таки тебя что-то испугает. — Он расстегнул лосины. — Пусти меня в себя.

Имоджин уставилась на него широко распахнутыми глазами. Его копье показалось ей гораздо больше, чем в первый раз. И наверняка больше того, что могло бы в ней поместиться.

Но сосущая пустота внутри требовала ее заполнить.

Она обхватила его пальцами, и ее удивило, какой он горячий.

Он дернулся в ответ, и она охнула от неожиданности.

Она заколебалась — у нее возникла очередная неразрешимая проблема.

Сгорая от стыда, она призналась:

— Я не знаю, куда его вставлять!

Он на мгновение прикрыл глаза.

— Ты не знакома с собственным телом? — Фицроджер взял ее руку и прижал у нее между ног. — Проведи там пальцами. Ты сама найдешь это место.

— Ох, — застонала она, погрузив пальцы во что-то влажное и податливое, как сливочный крем. — Теперь я знаю, где это место.

— Ты получишь большое удовольствие, вот увидишь. Ну же, Рыжик, смелей!

Она слышала, как дрожит от напряжения его голос и как напряглось его тело у нее между ног. Ее желание разгорелось с небывалой силой.

— Возьми меня и направь туда.

Имоджин взяла его в руку. Пальцы были скользкими от ее собственной влаги и нежно прошлись по напряженному мужскому естеству. Она посмотрела на него, и ее поразил его страстный ответ.

Она может сделать ему приятное, и это открытие окрылило ее и придало храбрости. Она осторожно провела рукой вверх-вниз, а потом быстро наклонилась и лизнула его языком.

Его тело потрясла такая судорога, что она чуть не свалилась на землю.

— Имоджин! — выдохнул он. — В другой раз, ладно?

— Но тебе это понравилось? — спросила она с игривой улыбкой.

— Да, понравилось! — Кажется, от напряжения он уже скрипел зубами. — Но впусти меня внутрь, Рыжик! Сделай меня своим мужем!

Она нервно засмеялась и приподнялась на коленях, чтобы впустить его туда, где все давно было готово. Но как только он двинулся вперед, она охнула от страха.

— Ты бы лучше сказала что-нибудь, — прошептал он.

— Я этого хочу, — звонко произнесла она, готовая объявить об этом на весь свет. — Ты понятия не имеешь, как я этого хочу!

— Имею, и еще какое! — возразил он, и Имоджин снова рассмеялась.

— Но все-таки ты очень большой, — заметила она, легко опускаясь вниз. — Разве все мужчины?.. Ох! — Она застыла.

— Ты сама должна это сделать, Имоджин.

Ей было больно. Действительно больно. Она чувствовала, как натянулся барьер, не пускавший его дальше.

Она немного нажала, но боль увеличилась, и она снова остановилась.

— Я не знаю… — растерянно пролепетала она. — Я надеялась, что все будет по-другому…

Он притянул ее к себе и ласково поцеловал.

— Хочешь, чтобы это сделал я?

— Нет. — Она решила, что пусть это будет еще одной проверкой на взрослость. — Я сделаю это сама, но ты зажми мне рот. Боюсь, я опять буду кричать.

— А ты укуси меня, — предложил он, положив пальцы ей в рот.

Имоджин легонько сжала зубами его пальцы и чуть-чуть приподнялась, чтобы вновь опуститься. Боль нарастала, но она не останавливалась. Боль стала острой, но она продолжала опускаться, хотя по щекам ее текли слезы. Она нажимала и нажимала, хотя в какой-то момент боль стала слишком сильной. Но вдруг после острой мучительной вспышки боль прошла, оставив после себя лишь легкое жжение.

Она почувствовала во рту кровь и поняла, что чуть не откусила ему пальцы. Она быстро отстранилась. Он пососал кровь и торжественно произнес:

— Вот, сейчас мне было так же больно, как и тебе. У тебя самое тугое лоно в мире. Ничего удивительного, что ты так боялась.

Имоджин сидела на нем верхом, чувствуя его в себе, но еще не оправившись от боли и страха. Но постепенно на смену этим чувствам пришли торжество и гордость. Она не остановилась на полпути, она справилась, и оказалось, что ей намного легче находиться сверху, чем внизу. Окажись она внизу — наверняка дело кончилось бы истерикой и упреками.

  123